Полуночная гостья. 6.28

В этих страшных местах все ж спасительный сон нас сморил,

Красоту иномирных распахнутых щедро пространств подарил

И о радости, брошенной зря, позабытой в пыли, говорил.

Суток острый осколок он спрятал. Спасая от резаных ран,

Нас увел милосердно в просторы невиданных стран.

Погружения в утро и море потребовал рдеющий в ветре рассвет.

Вспоминайте, мол, вяжущий путников намертво вечный завет:

Свыше суток остановка в пути –

Цель забыл, к которой должен идти.

И бранилось море, призывая нас

Окунуться сразу в волны. Не отвергли мы приказ.

Вновь приветствия радужных рыб принимали мы, меряя дно.

Жизнь подводная виделась словно бы в детском кино,

Веселом кино.

Беспроблемный и яркий игрушечно-мирный мирок,

Для которого старое вредное время еще не придумало срок –

Граничный и рушащий срок.

Я конечно же помнила: мирная видимость – мрачный, морочащий мозг мой обман,

Для карманного вора открытый растяпой карман.

Для карманного вора ловушка – распахнутый мнимым растяпой карман.

Но лишь, на все глазея, шла

И наглядеться не могла,

Ракушка каждая была

Мне до безумия мила,

А соленая злая вода на горячих губах – как восточная сладость.

Но недолго держалась, иссякла здесь чистая детская радость.

Чем уверенней вглубь под уклон уводила морская дорога,

Тем опять поминутно мощней и мощней нарастала дразняще тревога.

Шевелилась, как щупальца спрута, с упорной угрозой морская трава,

И темнела, мрачнела, мутнела прозрачной воды синева.

От предчувствий плохих закружилась моя голова.

Открывались в траве чьи-то пасти

Не затем, чтобы вымолвить: Здрасьте!

Как солома свет ломался,

И со дна мрак поднимался.