Субботний отрывок: гость из столицы

Чуткая Илиэндэль была одной из тех, кто знал его настоящего, без напускных масок, со всеми его страстями и пороками.

Граф ан Эссен укорил себя за невнимательность и ту колкость, что сорвалась с языка. Снова, того не желая, все свое недовольство ситуацией и поездкой, он выместил на родной матери, которая ни в чем не была перед ним виновата. Каждый раз граф зарекался быть с ней мягче, но каждый раз забывал об этом.

– Пройдем внутрь. Нам нужно поговорить, – с этими словами Илиэндэль развернулась и пригласила сына следовать за ней. Графиня не удостоила отпрыска теплым приветствием и заботой, будучи не только задетой неаккуратными словами, но и погруженной в волнующую ее проблему. Еще один дурной знак.

Недовольно передернув губами, Иенмар скинул по пути дорожный плащ и прошел следом за эльфийкой в гостиную. Внутри замка атмосфера казалась едва ли спокойнее, чем за его пределами.

– Это было дурное приветствие, – в своей манере извинился граф, усаживаясь в кресло напротив черноволосой женщины.

Алларанец откинулся на спинку, закинул ногу на ногу, напустил привычную вежливую улыбку и приготовился слушать. Сейчас лучше было сделать именно так, дождавшись пока уязвленнная его поведением мать начнет разговор сама. Илиэндэль молчала довольно долго, и пауза эта говорила графу, что дела обстоят очень и очень скверно.

– Я рада тому, что ты здесь, – наконец заговорила эльфийка, – Я не раз писала тебе о том, что дела в Маэлинне требуют твоего вмешательства. Более того, его требует твоя семья.

Женщина вздохнула и скомкала в пальцах ажурный платок.

– Ариандэ тяжело переносит беременность. Я полагаю, будет уместно, если рядом с ней окажется хороший лекарь с опытом. Здесь таких нет, но в столице я знаю нескольких, кто может помочь. Я могла бы поехать сама, но сейчас это неуместно.

Эльфийка ненадолго прервалась, взглянув на своего отпрыска. Иенмар же силой воли сдержал недовольный вздох и удержался от едкого комментария. Его всегда раздражала манера матери начинать издалека с самого неважного. Более того, упоминание супруги удовольствия графу не добавило. Он сам отправил жену сюда несколько месяцев назад, ровно тогда, когда подтвердилось ее деликатное положение. Сомнений в отцовстве у графа не было никаких, но вот брак этот был не из счастливых. По крайней мере для юной трепетной Ариандэ, которую отдали в жены довольно черствому ублюдку, разменявшему третий десяток лет и не имеющему желания изображать из себя куртуазного героя романтических баллад. Этот брак для Иенмара был функцией, ступенью для продвижения при дворе императора и необходимостью для продолжения рода.

Он внимательно глядел на мать, словно выжидая.

«Ну же, скажи мне то, что хочешь сказать. Я ведь здесь не ради подобной мелочи, верно, мама? И если начало таково, то меня непременно ждет какая-то подлость. Не томи, озвучь ее».

Во взгляде полуэльфа появилась неприкрытая злость. Улыбка, однако, осталась прежней.

– Ты знаешь, что в твоих землях объявился свирепый хищник, он уже растерзал не один десяток мещан и опытных охотников. Я не нашла в себе сил взглянуть на тела, но уверена, что тебя это заинтересует. Я беспокоюсь, сын. Выходить за пределы замка становится слишком опасно, люди боятся.

Граф все-таки не выдержал, улыбка его плавно стала неприятной колючей ухмылкой.

– Пол года назад люди уверяли меня в том, что замок прокляли, когда болезнь сразила нескольких смердов. Тогда они норовили покинуть дома и сбежать в безопасное, как им казалось, место. А какие-то особенно одаренные из них стали ходить к алтарю в лесу и просить придуманную ими же Хозяйку Леса о помощи. Теперь эти же люди поверили в неуязвимого зверя, превратив его в чудовище размером с лося и о трех головах. И это я должен поверить в очередные бредни необразованной черни? – глаза полуэльфа сузились, ухмылка сделалась еще злее, – Но я охотно верю, что никто здесь не способен справиться со зверем. Верю хотя бы потому, что лицезрел лично, что всяк боится приблизиться к проклятому лесу, где засело, по их мнению, это отродье. Я, впрочем, ничуть сему не удивлен.

Илиэндэль смотрела на графа, но не проникаясь его скептическим настроением. Она выглядела по-прежнему обеспокоенной. Сын ее явно не переубедил, и она продолжала настаивать на своем, но теперь молча, не произнося ничего вслух.

– Хорошо, – уступил он лишь из уважения, – завтра же я соберу людей и с небольшим отрядом отправлюсь в лес, чтобы разыскать это чудовище. И каждому трусу лучше вспомнить молитвы и вознести их богам, чтобы тварь, которую я там найду, хотя бы на треть соответствовала их словам.

Иенмар даже как будто бы злился потому что приходится смиренно потакать таким глупостям. В обозримом будущем он видел лишь сытный обед и отдых с дороги, а так же, хотел побыстрее убраться обратно в столицу из этого места, полностью обезобразившего его юность.

– Но, как мне кажется, я знаю далеко не все, а ты вряд ли обеспокоена тем, что погибла пара охотников.

Эльфийка молчала. Иенмар сменил гнев на милость, плеснул себе вина из кувшина, стоявшего на столе и принялся медленно потягивать напиток. Он старался, как мог, убедить себя в том, что ситуация его перестает раздражать. Полуэльф уже готов был покинуть гостиную, когда Илиэндэль, наконец, заговорила:

– Твоя сестра сбежала из дома сегодня утром.

Как гром посреди солнечного дня эти слова повисли в гостиной.

– Сбежала? – к своему же удивлению, голос графа не дрогнул, сохранил видимое ледяное безразличие, несмотря на то, что в глубине души зрело очень нехорошее чувство.

– Боюсь, это дело не терпит отлагательств, – продолжила она, – Она не оставила письма, не попрощалась, но я знаю, что это было ее решение уйти. Уверена, что она отправилась через лес, чтобы… – Эльфийка осеклась, взглянув на сына.

Иенмар Лиадан Эрнбрехт ан Эссен посмотрел на свои руки, разглядывая пальцы. Выждал всего несколько мгновений, пока собеседница молчала, обдумывая о чем стоит говорить, а о чем - нет. И не удивительно. Ведь причиной побега, отчасти, был именно он.

– Чтобы что? – поинтересовался граф таким тоном, от которого становилось жутко.

– Она хотела воссоединиться со своим возлюбленным и жить с ним. Эарвен знала, что ты не одобришь ее выбора, и потому сбежала, как только узнала, что ты приедешь. Но лес…

– Довольно, мама, – грубо оборвал полуэльф вдовствующую графиню., – Где его дом?

– Боюсь, за лесом. В одной из деревень.

Он крепко сжал кубок к руке и нахмурил брови, слегка склоняя голову на бок.

– Просто изумительно, – отметил он, пытаясь совладать с холодным гневом, в которое вылилось наконец-таки все испытываемое им раздражение, – Там за стенами людей рвут на куски, а малолетняя дуреха сбегает в логово зверя ради любви, желая защитить возлюбленного от гнева злодея. Злодей же во весь опор мчится спасать ее.

Граф ан Эссен растянулся в широкой насквозь фальшивой улыбке.

– Надо же… – ядовито закончил он.

Полуэльф поднялся со своего места. Не сочтя нужным сказать что-либо еще, он оставил свою мать и покинул комнату, чтобы отправиться в более подходящее место для сбора верных людей. По пути граф приказал слугам привести в должный вид его доспехи и оружие, а также передать приказ явиться во двор сопровождавшему его в поездке кортежу воинов и нескольким местным мужам, коих он желал видеть прямо сейчас. Ослушаться разгневанного графа никто не посмел, а потому уже скоро группа из дюжины вооруженных людей, включая самого графа, сопровождавших его воинов, пары замковых стражников и нескольких охотников, готовилась покинуть замок, прихватив с собой несколько собак.

Уже во дворе, пока вся свита графа седлала свежих лошадей, полуэльф перекинулся с очевидцами вопросами о чудовище и узнал, что бестия здешняя «дюже вероломна и хитра», умело обходит расставленные капканы, не попадает в силки, засады и будто бы насмехается над охотниками, оказываясь у них за спиной в самый неожиданный момент. Алларанец не поверил и половине из того, что было сказано, продолжая считать слова местных лишь порождением страхов последних дней. Он знал, что обычно за такими мистификациями от черни стоит что-то обыденное. Мог ли это быть больной бешенством полузверь-феранец, чудом выживший после уничтожения их племени в Великую Войну? Возможно, это был вовсе и не зверь, а обычные хитроумные бандиты. Только вот зачем им столько жертв? Граф не был знатоком повадок хищников, не был охотником, следопытом, плохо ориентировался в лесах, но ничего из перечисленного его не остановило. Еще бы, на него торжественно возложили едва ли не святую миссию по спасению глупой девицы, а отказать собственной матери в не озвученной просьбе он попросту не мог…

«Голова той твари, что решила держать в страхе мои земли, должна красоваться на пике, – взбираясь в седло молодого гнедого коня, пообещал он мысленно сам себе и своей матери, наблюдавшей за происходящем во дворе из окна в своих покоях. Иенмар чувствовал ее взгляд и поймал его, учтиво кивнув вдовствующей графине, прежде чем тронуться в путь, – Рядом с башкой наглеца, посмевшего обрюхатить мою сестру. Иного исхода у этой погони не будет».