Жизнь в кредит, или никому я ничего не должна!
Автор: Галина Криптонова- Вы не любите себя, Адептка Свёклова, совсем не любите! – грозно ревел профессор Ньют, его чёрные глаза под мощными бровями буквально горели.
Он был по-настоящему брутален: выраженные ямки на щеках, белоснежные зубы, казалось, сверкающие из-под чувственных губ… Что значит «чувственные губы» Долли не знала, но не сомневалась, что у профессора Ньюта они именно такие, даром все девчонки от него без ума? Шрокий рот, такой часто бывает у мужских персонажей в женских романах, подбородок, вне сомнения волевой, а какой же ещё? Шея мускулистая, толстая как у буйвола, тут даже без познаний в мужикологии понятно, что это признак силы. Долли опустила взгляд на широкую грудь с татуировками драконов.
Драконы на вздымающейся и опадающей груди, казалось, тоже дышали, словно готовясь ожить и выйти в новое измерение с плоского мира кожи своего обладателя в объёмный мир настоящей реальности. Красота писаная!
Долли снова подняла взгляд. Наверное, сам профессор тоже похож на дракона. Вот и волосинки в бровях сходятся друг к дружке уголочками, словно чешуйки на надбровных дугах… А причёска – волосы пучками, словно костяные шипы. Да и на лице у него тоже татуировка, на целую его половину, тоже дракон… Как там в книгах пишут? Замуж за дракона…
- Почему Вы думаете, профессор, что я себя не люблю? – стараясь, чтобы голос был томным, как в эротическом кино, осведомилась Долли.
Но голос, кажется, её предательски подвёл, в нём проскочили нотки обиды…
В следующий миг Долли получила удар огромным кулаком, прямо в поддых, отлетела к противоположной стенке, обтянутой чёрной замшей и треснулась в неё спиной. Адская боль скрутила всё тело, было не продохнуть, не разогнуться. Слёзы хлынули из глаз двумя гремящими горными реками.
- Если бы Вы любили себя, адептка Свёклова, я бы сейчас Вас не ударил! Вы не любите себя, адептка Свёклова! Не любите! Не любите!
Прежде чем адская боль стала меньше и Долли почувствовала, что смогла-таки вздохнуть, казалось, прошла целая вечность. Но это «Не любите! Не любите!» стучало словно молотком по вискам. Так больно и обидно…
«Зато ты меня, сволочь, любишь», - подумала Долли, пытаясь совладать с растёкшимися по всему телу ощущениями, - «Бьёт – значит, любит! И так ли важно, люблю ли себя при этом я, главное, чтобы ты меня, паразит, любил! Возьмёшь, и вся моя будущая жизнь будет обеспе…»
Додумать она не успела. Профессор цапнул её могучей рукой за шиворот и вышвырнул в коридор, прямо сквозь толпу скучковавшихся под дверью девчонок, которые, кажется, вздумали подслушивать.
- Ну как! – тут же с придыханием осведомилась Глэдис Зашвырёва, - Как?
- Ударил! – едва продышавшись, доложила Долли, небрежно смахнула с глаз без спросу вылезшие там слёзы, потом закатила свитерок с футболкой и показала ушибленное место.
Дальше тут.