Мороженое кленовое брёвнышко

Иногда я думаю, не слишком ли резко оттаивает Найра, но вроде нет. 

Гвенн ("Лёд и цветок") вон за одну ночь разморозилась целиком, но там и встряска была жёсче: сунули Истиной прямо в Ложное Убеждение, и живи теперь.

А Найру командир бережёт. Тактичный он, вопреки мнению Сикиса.

Изначально, когда идея "Песни драконьей кости" ещё только зарождалась, я очень хотела написать любовную линию и персонажей как в дораме "Путешествия Чангэ". Сама Чангэ мне понравилась не особо, но она форсила мою любимую тему с гендерной интригой, ну и умненькая была, и на актрису я все 50+ серий любовалась... Но не суть. Суть — Сунь (Сокол), парниша, в которого я по уши влюбилась. Который рвал все шаблоны: не сразился за девушку на турнире, выстрелил в возлюбленную, оставил её в рабстве, когда она фигню творить начала. При этом максимально уравновешенный персонаж.

В общем, я переборола в себе порыв тряхнуть фикрайтерской стариной и настрочить тьму тьмущую романтических сцен. (Потому что суслики в дораме ни разу не поцеловались! Нельзя так со зрителями!) Взяла себя в руки и пошла писать своё. Про своих. Если хочешь стать писателем, то однажды надо прекратить нахлебничать на чужих творениях.

Что же осталось от референсов?

У Найры от Чангэ — мозги, самоотверженность, умение держать меч и, кхм, мёртвая мать. А, ещё мальчиком таки одевается, хотя я долго сомневалась...

У Эмина от Суня — мозги, уверенность в себе, любовь к переодеваниям, болтливый помощник и контрабанда афродизиака.

У Сикиса от болтливого помощника... Ладно, на самом деле его референс (Мукин) был настолько поверхностным, что не считается. Вот и осталось общего — болтовня да рыжая, которая втягивает в неприятности.