Можно ли создать цифровую копию человека? Если да, то что дальше?

Офис Нексуса напоминал гибрид коворкинга и военного штаба, где повсюду стояли стеклянные столы с голографическими дисплеями и серверные стойки, заставленные пустыми банками из-под энергетиков. Именно здесь, среди хаоса проводов и мерцающих нейроинтерфейсов, Чен выглядел как инопланетянин. Его двойные очки, в которых он пришёл на работу, были с синим фильтром, а вторые, надетые поверх них, были с затемнёнными линзами. На его руках были чёрные тактильные перчатки с серебристыми датчиками на кончиках пальцев.

— Ты что, на Марс собрался? — фыркнул Раджеш, развалившись на кресле с ноутбуком на коленях. На экране мелькали строки кода, похожие на санскрит. — Или у тебя теперь аллергия на кислород?

Иван, прислонившись к шкафу с маршрутизаторами, скрестил руки. Его взгляд, холодный и аналитический, сканировал Чена как баг в программе:

— Объясни. Или мы тебя закинем в чат-боты на стресс-тесты.

Чен аккуратно поставил на стол чемоданчик с биометрическим замком. Внутри лежали устройства, напоминающие медицинские приборы.

— Мы начинаем тестирование цифрового аватара. Уровень нейроинтеграции уже достиг девяносто процентов. — Он поправил очки, в которых отражались всполохи голограмм. — Защита персональных данных это не паранойя, а цифровая гигиена. Вы что, забыли?

Раджеш закатил глаза:

— Ой, да ладно! Ты же знаешь, что наши мозги уже лет пять как в облаке. Какие ещё персональные данные?

— Именно. — Чен щёлкнул замком, и чемоданчик раскрылся, показав набор датчиков. — Ваши эмоции, паттерны мышления, даже подсознательные страхи — всё это топливо для алгоритмов. Мой аватар будет чище. Он…

— Выглядит как маска сумасшедшего киборга, — перебил Иван. Он подошёл ближе и дёрнул за ремешок перчатки на руке Чена. — Сними это. Выглядишь как стажёр из секты гиков.

В комнате рассмеялись. Чен замер, его пальцы сжали край стола. Он ненавидел, когда трогали его вещи, а темболее смеялись над ним. Но здесь, в Нексусе, быть странным было нормой.

— Ладно, — он снял перчатки, положил их в чемодан, а потом медленно снял первый слой очков.

— Вот и славно, — Иван шлёпнул его по плечу. — Теперь ты выглядишь как человек, а не как ходячий фаервол.

Неожиданно в кабинет зашёл Пол с огромной папкой в руках:

— Как разработка?

— Нормально, — машинально ответил Иван, повернувшись в его сторону.

— Отлично, — Пол открыл папку с документами. — Расскажи подробнее о социальной модели, которую мы сейчас можем запустить, и какие на текущий момент возникли барьеры.

Иван заметно оживился:

— После того как мы накопим достаточную базу данных и начнём анализировать значительную часть общества, нам больше не придётся подстраиваться под существующие системы. Мы сами сможем направлять социальные процессы.

Пол поднял бровь:

— Направлять? Это звучит… амбициозно.

— Да, — кивнул Иван. — Но это возможно. Мы разработали новую социальную модель, где нет необходимости в деньгах. Тесты показывают сверхэффективность.

— Без денег? — переспросил Пол, чувствуя, как холодеет в груди. — Объясни поподробнее…

— Всё просто, — Иван достал планшет и начал показывать схемы. — Ресурсы распределяются автоматически, исходя из потребностей каждого человека. Система учитывает все нужды — от витальных потребностей по пирамиде Маслоу до творческих порывов гениальности.

Пол молча слушал, пытаясь осмыслить масштаб того, что предлагал Иван. Это было не просто новое программное обеспечение, а новая парадигма существования человечества.

— И как мы собираемся это внедрить? — спросил он наконец.

— Постепенно, — ответил Иван. — Сначала в тестовых зонах, потом расширяя охват. Новый дата-центр позволит обрабатывать необходимые объёмы данных.

— А что насчёт… последствий? — Пол всё ещё не мог принять идею отказа от денег.

— Последствия будут, — согласился Иван. — Но они будут позитивными. Меньше конфликтов, больше справедливости, эффективное распределение ресурсов.

— Хорошо, — произнёс он после долгой паузы. — Давай начнём с пилотного проекта. Нам нужно тщательно продумать все аспекты. Где у нас сейчас слабые места?

Иван улыбнулся:

— Это не просто технология, а будущее человечества. Нам нужно отработать наш цифровой аватар для более точного моделирования социальных процессов.

— Так, — произнёс Пол, присаживаясь в свободное кресло, — на какой стадии у нас находится цифровой аватар?

В разговор включился Чен:

— Психометрический аватар это цифровая модель, которая воссоздаёт личностные, эмоциональные и поведенческие характеристики трейдера, позволяя предсказывать его решения на финансовых рынках с высочайшей точностью, — отчеканил он заученные до машинальности определения. — Это не просто алгоритм, а «цифровой двойник», который учится на данных, имитируя мышление, страхи и инстинкты реального человека.

Тут же с энтузиазмом подключился Раджеш, ведь это были его любимые направления разработки:

— Для построения модели используются данные из четырёх категорий, куда входят биометрические показатели через физиологические реакции, поведенческие паттерны, когнитивные особенности и социальные взаимодействия.

— Давайте пройдёмся по каждой категории отдельно, — внимательно выслушав, добавил Пол.

— Это к Чену, — тут же с возмущением ответил Раджеш.

Чен нехотя повернулся, вздохнул и начал повторять, как робот, уже до боли зазубренные термины:

— На данный момент мы обрабатываем физиологические реакции через частоту сердечных сокращений, кожно-гальванические реакции как показатель уровня стресса, отслеживаем микродвижения глаз через фокус внимания на графиках, а также учитываем нейродинамику через активность префронтальной коры и выброс дофамина с кортизолом.

После того как Чен закончил, вся команда прервала свою работу, внимательно смотря на него. Они работали над этим день и ночь.

— Отлично, — ответил Пол. — А что ты там говорил про принятие решений?

Чен продолжил:

— На данный момент для предсказания решений используется скорость реакции на новости через задержку в миллисекунды, склонность к подтверждению своей правоты через игнорирование противоположных данных и когнитивные искажения через эффект якорения и неприятие потерь.

— Насколько всё отработано? — спросил Пол, приподняв брови.

— Предсказание поведения даёт погрешность не больше десяти процентов, но нам нужны реальные тесты, — ответил Иван, включившись в разговор. — После этого мы сможем уменьшить погрешность и довести точность до девяноста пяти процентов и выше.

— Хорошо, — ответил Пол, повернувшись в его сторону. — А социальные взаимодействия?

Чен опять отрапортовал, как робот:

— На данный момент принимаются в расчёт зависимость от мнения авторитетов через реакцию на твиты знаменитостей, степень подражания другим трейдерам для анализа стадного инстинкта, анализ коммуникации через анализ лексики в чатах и активность в соцсетях через лайки и репосты.

— Тестируйте, — ответил Пол с энтузиазмом. — Отчёт в срочном порядке ко мне на стол.

Ссылка на книгу "Бабло" - Дмитрий Романофф