Неблагой уезд - что это такое?

Итак, что такое "Неблагой уезд"? Это литературное хулиганство, смешение фольклора - славянского и кельтского - с русской классикой. Да, я сознаю, что оценить в полной мере весь трагикомизм ситуации в первых двух частях повести могут только знатоки ирландских саг, но потерпите немного. В третьей, заключительной части раскроются все карты, будет рассказана история Мидира и его жены, и бывший король сида Бри Лейн покажется во всей своей красе и коварстве.

А перед главными героями повести - Диланом, Анчуткой и Хризолитом - встанет выбор. Что важнее - клятва верности или дружба? Спокойная и безопасная жизнь для избранных или счастье для всех? И что такое счастье в понимании юных бунтарей?

А пока что они идут по владениям Великого Полоза:

"Подземная тропа сияла под ногами сине-золотым светом, то прохладным, то приятно-согревающим.

— Выпендрёжники, — пробормотал Анчутка. — Столько силы даром тратится!

Дилан только вздохнул. Такого потока чистой силы ему ещё не доводилось видеть. Подземные пути тилвит тэг были другими. Там на обочинах рос лохматый мох и светящиеся грибы, по стенам плясали вёрткие тени, а на перекрёстках стояли менгиры, со всех сторон исписанные рунами. Когда-то они служили указателями, но со временем каменные столбы, напитавшись магией, начали бродить с места на место и оттого надписи потеряли всякий смысл. А ещё там было тихо, разве что изредка слышался звон колокольчиков, предупреждающий о приближении процессии блуждающих огоньков.

На змеиной тропе постоянно слышался шум: то стук рудничных молотков, то пробирающий до нутра скрежет, а то отзвуки разудалой пирушки. Стены тоже менялись. Сначала сине-золотые сполохи освещали серый гранит с блёстками слюды, потом полированные плиты моховой яшмы, а потом — шелковую зелень малахита. Этайн восхищённо ахала, тонкими пальцами касаясь дивных узоров. Мидир крепко держал жену за руку и на окружающие красоты поглядывал мельком, всё внимание сосредоточив на тропе.

— Ни одной развилки, — шепнул Анчутка, который держался возле Дилана. — Только тропа виляет, как змеиный хвост. Как думаешь, сколько мы прошли?

— Каждый поворот — тысяча вёрст, полагаю. Может, больше. — Дилан не сводил глаз со стен.

— Ты чего высматриваешь?

— Двери.

— Где? — Анчутка завертел головой.

— В том-то и дело, что нигде. А должны быть. Иначе откуда шум?

— Двери есть, — сказал Хризолит. Он сменил обличье и теперь то забегал вперёд, то отставал и шёл последним. — Только показываются они не любому. А чтобы их открыть, нужно что-нибудь отдать: память, песню или душу.

— И много желающих? — спросил Мидир.

— Да приходят время от времени. Только мой... господин не всех пускает. Пустопорожние ему без надобности, да и соседям тоже. Всем искра нужна, талант, то бишь.

— Соседям? — переспросил Мидир.

— Подземным хозяевам, — пояснил Хризолит. — И хозяйкам. Их много, вообще-то. Но в дела на поверхности не все вмешиваются.

— Слышь, — Анчутка подтолкнул Дилана локтем, — я всё думаю про хтонических богов. Ну, что они все одна семейка... Это что же получается, Полоз и Касьян — братья?

— В семье не без урода, — Хризолит сердито посмотрел на беса. — Промежду прочим, именно Великий Полоз постарался, чтобы Касьян спал без просыпа большую часть времени.

Дилан заметил, что Хризолит снова стал прежним. То, что изменило его на краткое время, ушло. Или затаилось?.."