Соус с привкусом отсутствия

Просто коротенькая зарисовка, может быть из жизни, а может и из параллельной  Вселенной…

Соус с привкусом отсутствия

Аромат жареного лука и чеснока приятно щекотал ноздри. Он стоял у плиты. В большой сковороде уже разогревалось оливковое масло. Он добавил мелко нарезанный чеснок и лук, наблюдая, как они постепенно становятся золотистыми. Следом отправился и мелко порезанный болгарский перец. Классический болоньезе, но с его авторской ноткой – свинина вместо говядины. Ему казалось, так соус получается нежнее и насыщеннее. Он посолил и поперчил овощную смесь по вкусу.

Мысли, однако, были далеко от кулинарных тонкостей. Они возвращались к прошлой ночи, к мягкому теплу чужого тела рядом, к переплетенным пальцам и тихим вздохам в темноте. С Ней было хорошо. Очень хорошо, если говорить о физической стороне. Каждое прикосновение отзывалось волной мурашек, каждое движение было наполнено страстью и каким-то отчаянным поиском близости. Он чувствовал себя живым, желанным, растворяясь в моменте.

Когда лук и чеснок достаточно подрумянились, он выложил в сковороду свиной фарш, тщательно разминая его лопаткой и перемешивая с овощами. Фарш постепенно менял цвет, становясь сероватым. В этот момент Он добавил щепотку орегано – эта пряность, как он считал, идеально подчеркивала насыщенный мясной вкус и дарила соусу необычайный аромат.

Но даже тогда, в эпицентре этого чувственного вихря, на краю сознания настойчиво маячил другой образ. Другая. Ее смех, чуть заметная ямочка на щеке, когда она улыбалась, запах ее волос. Воспоминания о Другой были иными – не обжигающими, а скорее теплыми, уютными, пронизанными какой-то щемящей тоской по чему-то настоящему, что он, кажется, упустил. И эта невидимая нить, тянущаяся к Другой, видимо, оказалась слишком ощутимой.

Утром, когда первые лучи солнца робко заглянули в окно, Она собиралась быстро и молча. Уже одетая, стоя в прихожей, она повернулась к нему. На ее лице не было ни обиды, ни злости, лишь легкая, почти незаметная тень понимания.

«Спасибо за прекрасную ночь, – сказала Она ровным голосом. – И за компанию. Мне было хорошо».

Он открыл рот, чтобы ответить что-то дежурно-приятное, но Она продолжила, и её слова прозвучали констатацией, а не упреком:

«Только ты был не совсем со мной. Ты думал о Другой, правда?»

Он не почувствовал стыда, скорее легкую грусть от того, что все так очевидно. В её спокойном взгляде читалась уверенность, не требующая подтверждений.

«Да, – ответил он тихо, глядя ей в глаза. – Спасибо тебе. За твою чувственность, за то, что поняла. И за то, что не стала ничего требовать».

Она слабо улыбнулась, скорее своим мыслям, чем ему. Потом открыла дверь и вышла, не обернувшись. Не попросила позвонить, не назначила следующую встречу, не оставила после себя ни обещаний, ни надежд. Просто ушла, оставив его одного с этим странным чувством облегчения и запахом кофе, который он успел ей предложить.

Он добавил в сковороду томатную пасту, протертую мякоть помидоров и веточку розмарина. Все хорошенько перемешал и, убавив огонь, оставил соус тушиться, чтобы он достиг нужной густоты и насыщенности. Кухня наполнилась еще более густым, пряным ароматом будущего ужина. Теперь ему казалось, что в этом запахе, как и в его вчерашней ночи, незримо присутствует еще один ингредиент – легкий привкус честности и молчаливого понимания. Минут через десять классический соус болоньезе будет готов...