Флешмоб в честь Пушкина

С опозданием, но всё же присоединяюсь к флешмобу Анастасии Разумовской   в честь дня рождения А.С. Пушкина

Эти стихи я уже размещала здесь и даже подверглась критике за несоблюдение должного для данного поэтического направления стихотворного размера. Но так как идея флешмоба соответствует моему не слишком богатому на произведения творчеству на , я размещаю их снова.

Это стихотворение из книги Ольга. Хазарская западня служит не просто украшением текста, оно развивает сюжет.  После исполнения этой песни, в которой содержится намёк на эпизод судьбы главной героини, в её жизни возникают трудности, которые она, конечно, впоследствии с честью преодолеет.   

— Эгиль просит прощения у княгини и князя, — ответил вместо скальда поднявшийся с места Сигфрид. — Он спешит исправиться и тоже желает исполнить песнь о прекрасной деве. Позволишь ли, князь?

— Позволю, — отозвался Игорь, и скальд направился в середину гридницы.

— Песнь о лебедино-белой деве, — рыкнул Эгиль, дойдя до места, и запел:

     Правителю славного Исбурга

Богами был послан сон:

Два благородных орла

Бились за лебедь белую.

Но скорую смерть нашли

Орлы, истерзав друг друга.

Сокол в рассвет унёс

Красу лебедино-белую.

В ту же весну даровали

Боги Фредрику дочь.

Вещая вёльва молвила:

Лебедью быть твоей дочери.

Дни пролетели, в дивную

Деву дитя превратив.

Добрые люди Фредрика дочь

Называли лебедью.

Однажды посватались двое

К деве дельных мужей.

Хи́рдман один из них был,

Другой достославный конунг.

Дочери слёзы презрев,

Перстень конунга принял,

Пышным престолом,

Прельстясь, Фредрик-правитель.

Но от доли уйти не дано,

Свершится то, что предсказано:

Смерть принесёт мужам

Краса лебедино-белая.

Песнь споёт свою сталь

В битве клинков скрестившихся.

Перьями сокол рассеет

Алую соль рассвета.

Странно звучали слова о лебедино-прекрасной деве, произносимые низким рычащим голосом Эгиля. И песня была весьма странна и не понравилась князю. Пока Эгиль пел, подыгрывая себе на харпе, Ольга с тревогой смотрела на супруга и видела, как мрачнел князь. Игорь неплохо понимал северную молвь, ведь его мать была урманской княжной.