Чувствительность, чтоб её

Хочу о ней поговорить. Так, чтобы искренне, без обиняков, экивоков и прочего плутовства. Потому что важно мне её разобрать по винтикам, важно понять, как устроена, и какого хрена мне было настолько тяжело с ней жить с самого детства. Пошуршу немного в психологии, с вашего позволения.

"Фантазер ты меня называла". В детстве. Взрослые сажали меня в уголок, давали листочек с карандашами и уходили по своим делам - мне в своем мире было уютно, просторно и увлекательно. Увлекательно настолько, что пару часов ребёнок не истерил, не дёргал маму за штаны, требуя внимания, и в итоге прослыл спокойным ангелочком и гордостью родителей, которые могли посвятить себя собственным делам, не отвлекаясь каждую секунду на (гипер)активное чадо. А чаду и самому было по-кайфу. До той поры, пока оно не принялось задавать себе миллион вопросов, не в силах найти ответы. А почему? А потому что привыкло существовать в своем маленьком мирке, так и не научившись выражать свои чувства в диалоге с близкими/далёкими/недалёкими. Короче, с социумом. И тогда чаду стало туго на Руси жить. Сначала не сильно туго, ведь внутренних ресурсов хватало, чтобы кукуха не засвистела, как соловей-дебил, но спустя время стало настолько тяжко, что случилась катастрофа. С последствиями, как когда бухой подрывник взрывает дом, а он валится на соседние ЖК.

По порядку: ребенок-пупсик витает в своих пушистых облаках, потом взрослеет, шлёпается с этих облаков и больно ударяется копчиком, потому что не постелил себе матрас, сотканный из понимания своих чувств. Уловили метафору? Не всякий случай поясню - облака здесь выступают в роли моей чувствительности, а копчик - психика. Про матрас, думаю, понятно.

Перейдем к чувствительности. Нет, не так, к ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ. Представьте, что у меня вместо души - балалайка. Красивая такая, с гжелью и хохломой. А я балалаечник. И, в зависимости от творящихся вокруг меня событий, я задорно наигрываю под них саундтрек. Чем событие ярче или тревожнее, тем сильнее я луплю по струнам, лицо красное, весь потный, глаза бешеные, в общем картинка так себе. А балалайка-то здесь ни при чем, балалайка - это всего лишь инструмент, на котором надо ещё научиться играть, а я херачу по струнам как разбушевавшийся бабуин.

С возрастом инструмент начал приходить в негодность. Поистаскался. И в какой-то момент струны начали рваться. Тут мой мозг, как директор ДК, которому позарез нужен балалаечник в штате, решил его спасти. Раз других музыкантов в селе нет, значит будет играть под фонограмму. И тут я уже сам запутался в своей метафоре, поэтому выплываю на прямолинейную поверхность. 

В общем, из-за событий в моей жизни разной степени отвратительности, чувства мои были на таком пределе, что схемы вот-вот начали бы перегорать. Включился аварийный режим, и мой рептильный мозг сделал так, что происходящее стало казаться мне чуток нереальным, незнакомым. Без глюков и шизы - Бог миловал, но ощущения были не из приятных. Чтобы было понятнее - у вас же после ночного кошмара тоже бывает, что, проснувшись, вы всё ещё ощущаете те чувства, которые в этом кошмаре переживали? Как будто окружающий мир чуть испачкан этими тревожными ощущениями. Обычно это проходит в течении дня, а я застрял на этих каруселях на несколько лет. А всё потому что мозг, собака сутулая, решил так меня спасти - сделать реальность чуть нереальнее, как-будто это всё не со мной. Низкий поклон разработчикам нашей нервной системы, вы сотворили монстра.

Ну а дальше последовали МРТ, с целью выяснить, не превратился ли мой мозг в кашку, панические атаки, попытки спастись гипнозом, деперсонализация, дереализация и остальные труднопроизносимые слова. А потом я сделал то, что надо было сделать сразу - пошел к психологу. Она-то меня и успокоила, выдав базу - если ты охреневаешь от того, что с тобой происходит, значит ты ещё не сошел с ума. Потому что шизофрения - это когда ты летом летишь на курорты Марса, а вечером встречаешься с Бродским, чтобы вступить в поэтический батл, и всё это для тебя НОРМАЛЬНО. То есть, отсутствует критика. У меня она сохранилась, спасибо генетике.

Все эти злоключения я переживал года четыре. Вспоминаю это время с теплотой и любовью (нет). Потом вся эта катавасия потихоньку оформилась в клиническую депрессию, что, кстати, тоже защитная реакция - чувства гаснут, замораживаются в морозильнике, остужаются как ядерный реактор, чтобы не расплавились. То есть всё на благо, какой бы страшной и неприятной эта депрессия не выглядела в начале.

А с чего все началось? Правильно, с чувствительности, на которую я забил болт. Не научился жить с ней в гармонии и делать её сильнее, чтобы противостоять разным бякам букам. И получается, что, с одной стороны, это моё свойство позволяет мне творить творчество, тонко чувствовать тонкие вещи, а с другой, может так втоптать в грязь, что потом отмываться и приходить в себя будешь не один год.

Вот что хочу вам сказать, ребятушки. Когда у вас будут дети, постарайтесь вникнуть в их маленький мирок, и с высоты своих мудрых седин попробуйте помочь им разобраться с тем, что они не понимают, с тем, что тревожит и страшит. И тогда они вырастут лапочками, способными свернуть горы, а не свою башку.

В следующем пост распишу подробнее про депрессию и психологов, благо этих собак я съел достаточно.