Бытовуха. Просто обед в средневековом замке

Кусок из "Семи королей". Знакомство с персонажами.

Новоиспечённый граф встречает своих дочерей-подростков, которых не видел около года. 

Старшая – неслушница, младшая – кокетка. 

Потом обед и меню, куда ж без него.

ПС. В первый раз использовал книжку, которую мне дочь подарила на день рождения.

Итак...

Из трёх башен донжона, сросшихся меж собой как одна семья, одну он сразу предназначил для Этельфлид, другую для Бертефледы, которые в его голове оставались в образах маленьких девочек, нуждавшихся в неусыпной опеке. Одна из этих башен была северной, вторая – южной, и первая однозначно должна была подойти для старшей сестры, а вторая – для младшей. 

Для Эффи – просторные каменные покои с высокими стрельчатыми окнами, роскошным камином и простой, но аккуратно сработанной дубовой мебелью. Для Берты – отделанные светлым ясенем комнаты с ажурной резьбой, красными обоями с бегущими по стенам золотистыми побегами растений, кроватью с балдахином, множеством сундуков, сервантов и шкафов. Ведь надо же было маленькой моднице куда-то складывать свои бесконечные платья и туфли. 

В покоях Эффи тоже, разумеется, имелись сундуки, и Рикберт заранее озаботился тем, чтобы они не были совсем пустыми, но мелкая упрямица Этельфлид всё равно предстала перед ним после долгой разлуки в мужской рубахе и узких штанах, заправленных в сапоги. Она была бы очень хороша, с её слегка миндалевидными глазами и точёным носиком, если бы не сжатые губы и зачем-то обкромсанные до плеч соломенного цвета волосы. Причём учитывая, насколько всё было неровно, она сделала это сама, кинжалом.

- Длинные мешаются, - лаконично объяснила она в ответ на вопрос. 

Они подросла, но всё равно едва доставала отцу макушкой до плеч. Бертефледа была даже немножко повыше сестры, хотя, может, так просто казалось из-за каблуков. Её рыжеватые волосы, уложенные в аккуратные косы по бокам головы, удерживались изящным золотым ободком, тёмно-зелёное бархатное платье, обтягивающее до талии и свободно ниспадающее до пола, подпоясывал витой шнур, длинные рукава с прорезями свешивались до колен. Лицо было покруглее, с чуть более пухлыми и капризными детскими губами. Увидев отца, Берта весьма церемонно присела в поклоне, однако сразу после этого бросилась к нему в объятья.

- Она зануда, папенька, - громко сказала Берта отцу, кивнув на Этельфлид, - но ты не обращай внимания. Она тебя любит.

- Я тебе когда-нибудь косы повыдергаю, - беззлобно сообщила Эффи сестре, но всё равно подошла и присоединилась к общим объятиям, хотя у Рикберта осталось ощущение, что она немного его дичится. Просто отвыкла, решил он.

Потом их пригласили к столу. Столовая в западной башне была очень велика, с колоннами по периметру, а длинный стол из красно-коричневой полированной лиственницы имел не меньше десяти шагов в длину и трёх в ширину. Рикберт, однако, распорядился расставить кушанья только с одного края, чтобы видеть дочерей рядом. День ещё только клонился к закату, было светло, но ради такого случая зажгли свечи белого воска в огромном канделябре. С краю стола стояли три стула с очень высокими спинками, в верхней части которых были вырезаны три башни. Каждая из этих башен по отдельности весьма походила на ту, что была изображена на потерянной фибуле Рикберта, и он увидел в этом добрый знак. Одна башня – это он сам, а три – его семья. Три башни, изображения которых, каменные, деревянные или стеклянные, встречались тут повсюду – это наверняка был герб владельцев замка Гранмор, и он решил оставить всё как есть.

Рикберт уже обзавёлся очень неплохим поваром по имени Грэмвел, невысоким мужчиной с носом-пуговкой и гигантским животом. До того Грэмвел был хозяином не особо процветающей таверны на пути из Анга в покинутый Гранмор, а потому без особых колебаний принял предложение Рикберта попробовать себя в роли верховного стюарда. 

- Ух ты, - сказала Этельфлид, глянув на стол. Там были фазаньи грудки в густом сливочном соусе с перцем и белыми грибами, рагу из говядины и сочной жёлтой репы с шалфеем, куриные крылышки в остром соусе на шпажках, запечённые груши с горгонзолой и засахаренными красными орехами, слоёные пончики – а остальное Эффи не стала рассматривать, просто села и начала есть.

Покончив с рагу, она сказала "уф", и звучно рыгнула, чем вызвала смешок у Рикберта и страшно неодобрительный взгляд со стороны Берты.

- Совершенно не поддаётся воспитанию, - словно извиняясь, сказала Бертефледа. Сама она ела как птичка, пользуясь серебряным ножом и тонкой двузубчатой вилкой.

- Косы… - напомнила ей Этельфлид, в ответ удостоившись зрелища высунутого языка.