Тень Падшего

Инфернальные миры – не место для жизни, лишь для бесконечных мук и забвения. Лен Вербе, некогда грозный тиран, чье имя внушало страх во всех уголках Элизиума, оказался в самом низу этой иерархии страданий. Архонт Мануэль, подобно божественному молоту, сокрушил его гордыню, лишил власти, магии, даже самой души. Теперь Лен Вербе был лишь тенью, блуждающей в лабиринтах вечного мрака.                                                                                         

Пустота, бездонная и всепоглощающая, стала его новой тюрьмой. Она поглотила все, что делало его Лен Вербе – его титулы, его гордость, его воспоминания. Гравировка души, некогда сияющая печатью власти, исчезла, оставив лишь мерцающий след, символ его падения. Магия, его оружие, его опора, покинула его, оставив лишь слабое эхо давно ушедшей силы.                                                                                                                                                       

Он блуждал по безликим коридорам, где время не имело значения, а страдания были единственной константой. Вокруг него стонали души, искалеченные и измученные, чьи крики сливались в единый, оглушительный вой. Лен Вербе пытался вспомнить, кто он, откуда пришел, но память ускользала, как песок сквозь пальцы.                                              

Он больше не ощущал ни гнева, ни ярости, лишь безмерную пустоту. Пустоту, которая пожирала его изнутри, превращая в ничто. Его тело, когда-то крепкое и сильное, стало бледным подобием себя, истощенным и уязвимым. Его глаза, некогда излучавшие пламя власти, потускнели, отражая лишь тьму.                                                                         

Встречи с другими душами были краткими и болезненными. Они шептали о его прошлом, о его тирании, о его падении. Эти слова, словно жала, впивались в его израненную душу, напоминая о том, кем он был и кем стал.

Однажды, блуждая по бесконечным коридорам, он наткнулся на существо, похожее на него самого. Его отражение, но искаженное, уродливое, лишенное всякой гордости. Это была лишь жалкая пародия на него, эхо его былой силы.

Существо протянуло к нему руку, но Лен Вербе отшатнулся. Он не хотел вспоминать, не хотел видеть свое отражение в этой бездне. Он хотел лишь одного – чтобы это закончилось.                                                                                      

Но пустота не давала ему покоя. Она была его судьбой, его наказанием. И он, Лен Вербе, бывший тиран, был обречен вечно блуждать в этой бездне, тенью самого себя, пока окончательно не растворится в забвении. Его история, некогда полная власти и величия, превратилась в трагическую притчу о падении и забвении, о том, что даже самые могущественные могут быть сокрушены, и что в бездне нет места для надежды.