Наслаждение графоманией

Завидя издали алые огни,

Зайка встал утром.

— Шторминь, Кэпа храни! —

услышал нахрапом.

Так начался новый день,

в коем надо жить.

Но искать еду было лень,

что уж слёзы лить!

Но надо — живот урчал,

как стая волков...

Прощай, родной причал,

избавь от дураков.

Но тут дорогу преградил

непобедимый Манул.

Его создатель наградил:

в ухо правое дунул...

Себя считал лучше всех,

как Зайка не убил.

Звучит это, точно бред:

мануалом избил...

Зайка убежал тут прочь,

от беды окаянной.

Но вдруг настала Ночь...

Маневр обманный.

— Аааа, где я, спасите! —

закричал Зайка.

— Бесплатно пополните! —

кричала Хозяйка.

Серый развёл ушками,

как воду Моисей.

И убежал он садами,

ножки верней...

Вдруг вылез Ботинок,

но не обычный.

Его нюхал Заяц; от ног:

он буржуазный.

— Останься зелёным!

Топчите траву, —

кричал в гневе алом,

кушая агаву...

Отмимишил Ботинок,

хоть был против.

Зайка давно одинок:

таков нарратив.

Ботинок испугался,

убежал прочь.

Зайка один остался,

рядом Ночь...

— Купить в Питере! —

она кричала.

— Не надо, видите, —

Луна отвечала.

Изящно ушами махал,

Зайка слушал.

Накладной хвост макал,

тайком кушал.

— Недорого, — Ночь, —

скролл-ставни!

Луна: — Вон, прочь!..

И деньги верни.

Зайка съел морковку,

как они ругались.

И ждал эту потасовку,

но помирились...

— Зубы, зубки, клыки, —

Ночь их щерит.

— Пощади, я у реки, —

Луна в зенит.

— Куда! — Ночь за ней,

она от неё прыг.

И светло стало засим,

но нет — Дым!..

Он вдруг выхватил нож,

хищность какая!

— А, ну, меня не трожь, —

угроза не такая.

— Ха-ха-ха, — шёл Дым.

Серый кричал:

— Ты костра, всего, сын!

Нашёл причал.

Дым ревел, рассеялся...

Зайка пообедал:

миражом понадеялся,

но пищи не дал.

Решено: вновь в путь.

Скакал долго...

Погулял: колет грудь,

но и тревожно.

Закричал вдруг Серый:

— Панда, где ты?

Один я на свете белом,

прошу ответы...

Появилась Великая Панда:

— Да, здравствуй!..

Скучал ли по мне, Зайка?

Как жил, повествуй.

И Серый всё ему рассказал,

как навестил друга.

Было много слов; показал,

как одинока скука.

И в конце Панда произнёс:

— Всех снабдить...

Порубить легко нас на лес,

если зело не бдить.

Зайка кивал ему в ответ:

— Друг мне нужен.

Тогда не страшен свет,

и смерти не сужен.

Панда без слов обнял...

Усталостью подул.

Морфей Серого нанял,

наконец, он уснул.