Вандалы, гусары, путешественники во времени...

Пройдя пальмовой рощицей, они обогнули селение – скорее, небольшой городок – с севера, и, перебравшись через остатки крепостной стены, оказались на неширокой улочке… И сразу же наткнулись на полуистлевшие, исходившие зловонием трупы, вокруг которых целыми тучами жужжали крупные зеленые мухи.

Как уж убили этих несчастных – пулей ли, мечом ли, копьем – сейчас уже было не установить.

– С начала лета лежат, – принюхавшись, прошептал Мба. – Или, уж, по меньшей мере – с середины. Господи… даже не похоронил никто.

Попаданцы в раннее средневековье: 

https://author.today/work/158764
Писатель Андрей Посняков
представляет серию «Вандал»!
книга четвертая:

«Принц воров»
Невероятные приключения наших современников в начале шестого века в вандальской Африке!

Когда цель — достижение власти над миром, в ход могут пойти самые невероятные средства. В начало шестого столетия, к вандалам, из нашего времени заброшен не один человек и даже не десять, а сотни головорезов, которые не остановятся ни перед чем. В их руках новейшее оружие и огромный военный корабль. Присутствие этой армии в прошлом влияет на пространство и время, что грозит гибелью всей Галактике. И только тот, кто уже бывал в вандальской Африке и знает, что за таинственная организация управляет вторжением, способен найти и уничтожить базу пришельцев.

---------------

Хозяин синего «Жука» судебный следователь Ренье – рахитичного вида мужчина лет сорока, вечно простуженный и потому почти все время говоривший «в нос» – оглянувшись, помахал комиссару и тут же полез за носовым платком… однако достать его не успел – чихнул и поплотнее замотал шею длинным шерстяным шарфом.

– Добрый день, месье Ренье, – еще издалека поздоровался Нгоно. – Са ва?

Ничего не значащее это выражение – «са ва» – типа «как дела?» – требовало точно такого же дежурного и ничего незначащего ответа – все, мол, нормально, или даже более того – хорошо, однако следователь всегда отвечал – «тре маль!» – «очень плохо», что, в общем-то, и должно было подразумеваться по его несчастному и весьма унылому виду: вечно опущенный взгляд, слезящиеся глаза, длинный, хлюпающий нос, опять же – вечно простуженный голос… Однако Шарля Ренье коллеги уважали – профессионал был, каких еще поискать! Работу свою любил и трудился самоотверженно, с полной отдачей, иногда забывая про выходные и праздники. Франция – чрезвычайно бюрократизированная страна, и почти в любой государственной конторе приняты негласные правила работы, точнее сказать – «неработы», к примеру, в понедельник принято этак ненапрягательно «прийти в себя» после выходных, во вторник и среду, уж ладно, можно и поработать, а уж в четверг надо готовиться к пятнице, а пятницу – к выходным!

Такие люди, как следователь Ренье, считались бы чудаками в любом учреждении, и судебное присутствие – не исключение, а потому злые языки упорно искали причины столь непонятного служебного рвения и конечно же причины таковые находили: и супруга-то у Шарля сварливая, и детей – целая куча, мал мала меньше, и дома у него просто какой-то ад, вот и отдыхает человек на работе – что и сказать: бедолага! Посмеивались – да, но уважали.

– Опять вот простудился где-то, – снова шмыгнул носом Ренье. – А тут вот еще и это… – он кивнул на труп. – Документов никаких, денег – тоже. Убийство с целью грабежа – ножом в сердце – пожалуй, пока так получается… Вон он нож… Да-да, можно уже вынимать, парни! Осторожнее с «пальчиками»… впрочем, что мне вас учить? Главное – ветер-то тут какой злющий! Так и веет с канала, так и сквозит.

– Да уж…

Нгоно уже склонился над убитым, пристально вглядываясь в черты лица несколько осунувшегося лица покойника, точнее сказать – пытаясь угадать, кто б это мог быть? Немолод, но и нельзя сказать, что пожилой, лет сорок – сорок пять, несколько обрюзгший, блондин… или это седина просто?

Инспектор склонился ниже…

– В карманах – пусто, – усмехнулся следователь, – расческа, пара использованных билетов на метро…

Коленька пил старательно и с самым бравым видом. Но, все же, видно было – целой-то кружки ему еще многовато. Заметив то, Денис быстро подставил свою:

- А ну, поделись-ко, брат! Отливай, отливай. Неужто, жалко для своего командира?

- Ох, Денис Васильевич… - еще больше покраснел корнет. – Господин полковник… да для вас разве ж жалко чего? Жизнь отдам – коль прикажете…

- Жизнь нынче за Отечество отдавать надо, - хлебнув, Давыдов наставительно погрозил пальцем. – Только за него!

- А за любимую женщину? – тут же поинтересовался Бекетов.

Полковник, однако же, не растерялся:

- А любимая женщина, поручик, как семья, как друзья-подруги – это все в понятие Отечество входит, вот оно как!

Андрей Посняков 

представляет 

захватывающую авантюрно-историческую серию

«ДавыдOff»

Веселый и героический девятнадцатый век, самое его начало! 

Гусары, лихие пирушки… Наполеон… И – наш человек – Денис Давыдов! 

Книга вторая: «Разящий клинок»

https://author.today/work/269506

            Всесокрушающей лавою несется в бой конница во главе со своим командиром, бесстрашным полковником и поэтом Денисом Давыдовым! Несметные полчища Наполеона напали на родную землю, теперь не до балов, не до пиров, не до песен… Хотя – есть на войне место и стихам, и песням, и, конечно же, дружеской пирушке, особенно – после удачного налета на вражеский обоз.

            Сам Михаил Илларионович Кутузов, главнокомандующий русской армией, благословил бравого полковника на партизанскую войну, придав ему отряд ахтырских гусар и казаков. Они и составили «партию», как тогда называли партизан, да принялись совершать лихие налеты… 

И вот уже враг бежит, отступает, и вот уже Березина, и сам Наполеон Бонапарт два не угодил в плен. И русские войска, наконец, идут по Елисейским полям парадным маршем… 

Однако, не все так просто. Затаились по углам шпионы и предатели, и самые разные люди ищут сокровища императора Франции, спрятанные им во время русского похода, а над любимой женщиной полковника – теперь уже генерал-майора - Давыдова нависла тень ужасной смерти…

Да и бравый генерал, оказывается, не совсем тот Денис Давыдов… а наш современник, пусть и по дурости, но собственной волею угодивший в душу и облик лихого гусара и поэта.