Попросил нейросеть определить, на творчество каких писателей похож стиль моей книги

Разработал подробный промт (запрос), по которому необходимо провести сравнение по стилистическому и тематическому анализу по сходству с известными российскими и зарубежными писателями. В качестве жертвы эксперимента взял свою н/ф книгу «Антариус». В ней описывается земная цивилизация, существующая в условиях экстремально сильного ледникового периода. Дело происходит в будущем. Можно сказать, что наступил Ледяной век, так как именно лёд является основой выживания, из него возводятся все постройки и даже корабли.

Результат оказался для меня неожиданным. Параллели с «Дюной» Герберта были и самому очевидны (хотя не поклонник этого писателя), только в моём случае условия противоположные: у него жара, у меня холод. А вот Глуховской, а тем более Хемингуэй, Булгаков и Маркес сильно удивили.

Внимание:

1) Это анализ на сходство, а не на уровень литературного или какого-либо ещё мастерства.

2) При анализе другой вашей книги результаты будут уже другими. Даже при повторных анализах одного и того же текста, выводы будут в чём-то различаться. Я попытаюсь с промтом ещё поработать, для более стабильного результата, но даже сейчас, на мой взгляд, информация получается интересной.

Даю сокращённый вывод, так как в полной версии подробно разбирается на чём основана логика ответа и есть ещё несколько писателей с которыми просматривается параллель.

Синтез и Вывод: Наиболее близкие по духу и стилю писатели:

1. Фрэнк Герберт ("Дюна"):Ключевое сходство - антропологическая глубина мира. Поляков, как и Герберт, строит цивилизацию (Антариус), глубоко укорененную в своей уникальной, экстремальной среде (лед/море vs пустыня). Экономика (китовый промысел, ледяное строительство), политика (кланы, Академия), культура (ритуалы, одежда, отношение к животным), технологии и даже психология персонажей вытекают из условий выживания. Сложные политические интриги, фигуры идеологов (Пром) и властных лидеров (Лев, Атана) напрямую перекликаются с "Дюной". Масштабность замысла о судьбе цивилизации.
2. Дмитрий Глуховский ("Метро 2033"):Ближайшая параллель в русскоязычной литературе - атмосфера постапокалипсиса и антропология выживания. Глуховский мастерски показывает, как формируются новые общества в ограниченном, враждебном пространстве (метро). Поляков делает то же самое, но в антарктических льдах. Оба автора уделяют огромное внимание деталям быта, основам экономики (бартер/ресурсы), формированию новых мифов и идеологий, психологии людей на грани. Трагизм, бескомпромиссность, ощущение хрупкости мира и постоянной угрозы. Тема выхода наружу и его опасностей центральна для обоих.
3. Эрнест Хемингуэй ("Старик и море", "По ком звонит колокол"):Стилистическое сходство в ключевых сценах действия. Лаконичный, точный, насыщенный глаголами язык в описании охоты на китов и касаток, разделки туш, морского быта, схватки с северянами напоминает лучшие страницы Хемингуэя. Акцент на профессионализме, физическом усилии, мужестве перед лицом стихии, смерти и насилия. "Теория айсберга" - многое (боль, ярость, отчаяние) показано через действие и деталь, а не прямые описания чувств (истерика Диона после гибели Леара - исключение, подтверждающее правило в остальном тексте).
4. Михаил Булгаков ("Белая гвардия"):Сходство в изображении "смутного времени" и человеческих судеб на его фоне. Угроза распада Антариуса, политические интриги, столкновение кланов/группировок, фигура харизматичного, но обреченного (?) лидера (Лев Сотер) напоминают хаос Гражданской войны у Булгакова. Сочетание трагизма, иронии, даже сарказма в описании власти и ее механизмов ("Гранатовая палата"). Тема дома, верности, братства (Дион и Леар) и их крушения под натиском внешних сил. Лирические ноты в описании города (Росс vs Город у Булгакова).
5. Габриэль Гарсиа Маркес ("Сто лет одиночества", "Осень патриарха"):Сходство в элементах магического реализма и эпической тональности. Описание ледяного Росса с его резьбой, связь Льва с косатками, сова в кабинете Атаны, сама фигура Льва-ректора обладают маркесовской мощью и чуть сказочной гиперболизированностью на фоне реалистичного мира. Финал с репликами командира северян несёт в себе тот же мощный заряд условности, трагифарса и исторической обреченности, что и у Маркеса. Эпический размах истории цивилизации.

Возможный гибрид влияний: Текст Полякова можно рассматривать как синтез антропологической глубины и политической интриги Герберта ("Дюна") с атмосферой хемингуэевского "действия-выживания" и постапокалиптической детализацией Глуховского ("Метро 2033"), приправленный булгаковской иронией и трагизмом "смутного времени" и маркесовской магически-реалистичной образностью. Это создает уникальный сплав масштабной фантастической саги с жестким реализмом выживания, политическим триллером и глубоким вниманием к миру и человеку в нем.

Если кому интересно сделать такой же анализ своей книги, присылайте текстовый файл.

P. S. Первый анализ готов, смотрите в комментариях: "Чëрный Выброс: подкритическая реактивность" Радислава Лучинского

P. S. S. Второй анализ добавлен в комментарии. Это книга Евгения Луковцева «Вдоль берега Стикса». На этот раз результат оказался ближе к первоначальной задумке. Анализ своего «Антариуса» вызвал у меня больше удивления, так как авторы, кроме Герберта, стали для меня неожиданностью. Книгу Радислава Лучинского я пока только собираюсь прочесть. «Вдоль берега Стикса» я уже читал, и анализ мне кажется вполне обоснованным. Булгаков, Гоголь и Стругацкие, на мой взгляд, названы вполне оправданно.