От медицины к литературе

Согласитесь, в истории русской литературы Булгаков — фигура почти мистическая. Его книги полны загадок, метафизики и какой-то глубинной боли, словно сам он жил на границе двух миров — реального и потустороннего.

И начинал он не с пера, а со скальпеля.

В 1916 году Михаил Афанасьевич Булгаков окончил медицинский факультет Киевского университета и был направлен работать врачом в земскую больницу в Смоленской губернии. Ему было 25, когда он начал принимать роды, лечить крестьян, бороться с эпидемиями, ночами писать отчёты, а днём — спасать жизни в условиях, где не хватало всего: лекарств, тепла, поддержки.

И всё же именно врачебный опыт стал его первой школой писателя. Он наблюдал страдания и беспомощность, слышал крик рожениц и мольбы умирающих. Врачу необходимо видеть суть, быстро принимать решения и остро чувствовать боль другого. 

Позже Булгаков писал:

«Я разрывался между медициной и литературой… Но литература — ревнивая госпожа. Она требует всего.»

После революции его жизнь стремительно изменилась. 

В гражданскую, отслужив врачом у белых, а потом у красных, видел кровь, смерть и совершенное безумие той эпохи. А в 1920 году сам заболел тифом и уже больше не мог практиковать. Тогда же, Булгаков решил окончательно оставить медицину.

Он начинает писать, писать так, будто проживает на бумаге вторую, настоящую жизнь.

Сначала — фельетоны и рассказы, затем — пьесы, романы, масштабные полотна, в которых история, мистика и философия сплетаются в нечто единое.

Опыт врача тонкой линией проходит сквозь многие произведения Булгакова. Например, «Записки юного врача» – автобиографические рассказы, а  «Собачье сердце» – сатира на науку и общество, где профессор Преображенский напоминает самого Михаила Афанасьевича.  

Булгаков не раз говорил, что «рукописи не горят», но, тем не менее, в отчаянии сжег первый вариант «Мастера…».  И могу предположить, что писательство стало для него не просто профессией, а скорее неким спасением, ведь в СССР его запрещали, не печатали и даже травили, но он все же, продолжал писать.

Михаил Афанасьевич так и не вернулся в медицину, хоть и до конца жизни консультировал друзей как доктор. Наверное, он просто чувствовал этот мир как-то иначе, и поэтому его душа выбрала слово…