Воскресный абзац

В рамках бессрочного флэшмоба от Екатерины Овсянниковой.

Написанное сегодня.

Если кентурион Куриан считал десятника Либия Масуну человеком подозрительным и неприятным, то сам Масуна относился к Куриану вполне терпимо. Нет, цену кентуриону он, разумеется, понимал – но полагал, что добродушный пьяница, пусть даже недалекий и с замашками самодура, – не самое большое зло для подчиненных. А солдаты «гелиографической» кентурии жили при Куриане, в сущности, неплохо. Они были сыты, их не мучили муштрой сверх необходимого, а мелкие, а иногда и вполне серьезные проступки регулярно сходили им с рук. Масуне, до возвращения в родной Ликсус успевшего сменить три крепостных гарнизона и послужить под началом четырех разных кентурионов, было с кем сравнивать своего нынешнего начальника.

Поэтому, увидев на лице Куриана выражение смертельного испуга, особого злорадства он не испытал – скорее, посочувствовал. А положение, в котором оказался кентурион, и в самом деле выглядело незавидным. Покушение на свободу племянницы базилиссы вполне могло стоить ему головы.

Между тем Куриан не то чтобы опомнился – но поведение его внезапно изменилось. Ступор сменился у него приступом бурной деятельности.

– Так, десятник! – быстро проговорил он, блестя глазами. – Живо вниз! Выпускай ее немедленно, падай ниц, проси прощения!.. Впрочем, нет... Стой здесь, я сам сбегаю!

Не удержавшись, Масуна тихо вздохнул. Похоже, кентурион вообще не имел представления о последних событиях в башне.

– Ну что еще? – тотчас же вскинулся Куриан.

– Обожди, эрэ кентурион! – торопливо проговорил Масуна. – Ни к чему бежать в кладовую. Великолепная сейчас наверху – в гостях у инженеров.

На миг Куриан замер. Лицо его, и без того раскрасневшееся от выпитого вина, сделалось густо-багровым, словно обожженный кирпич. Несколько мгновений он судорожно хлопал ртом, словно вытащенная из воды рыба.

– Что-о-о? – наконец проревел он. – Да кто посмел ее выпустить?!!

– Но, эрэ кентурион... – осторожно вымолвил Масуна. – Если бы она осталась запертой в темнице, это ведь было бы еще хуже!