Хозяйка сокровищ

Вдруг белая тень мелькнула на краю зрения. Послышался громкий детский смех, и на крышку сундука, туго набитого золотыми монетами, взгромоздилась девчушка годков пяти. Сама низенькая и светленькая, приятное живое личико с глазами синими обрамляли задорные кудряшки.

— Это кто? — шепнула Злата.

— Хозяйка сокровищ, — так же тихо ответил Кощег.

— Она и есть! — девчушка далеко стояла, но услышала, уперла кулаки в бока и встала, покачиваясь на крышке сундука. — А вам диковины мои неужто не нравятся?

При этих словах засверкали сокровища ярче прежнего, аж глазам больно стало.

— Нравятся. Еще как нравятся, — сказала Злата, — знатно путь в ночи освещают, спасибо тебе.

Она точно знала, как звали маленькую хозяйку сокровищ, но именно сейчас слово выскользнуло из головы и никак на язык не давалось. Однако о том, что обижать малышку нельзя, помнила Злата железно.

— И все? — удивилась девчушка. — Разве не хочется тебе взять хотя бы колечко на память или ожерелье? — ее лицо вдруг искривилось, капризным сделалось. — А лучше украсть, стащить что-нибудь поценнее? Вот, смотри! — она свесилась с сундука, зачерпнула ладошкой-лодочкой болотную воду и показала Злате. Вместо жижи с ряской и тиной россыпь жемчужин лежала розовых и темных.

— Зачем же такую красу портить? Сокровища все вместе хороши, ни к чему их растаскивать. — ответила Злата и пожала плечами. — К тому ж у тебя всяко сохраннее будут.

Точно. Сказывали ей сказку про хозяйку несметных богатств. Алчных да жадных та губила, храбрых да смелых одаривала, вот только ничем хорошим подарочки не оборачивались. Это детям малым в радость слушать про то как добыл Иван-дурак сокровища, а затем на царевне женился и жил опосля долго и счастливо. На том сказка оканчивалась, слушатели спать расходились, и никто не спрашивал про то, как Иван-дурак дальше жил.

Детей ведь лишь «долго» и «счастливо» интересовали. А и то, и другое — правда: Иван на трон садился, был дурак, стал — царь. Богат и знатен. Жил долго, это само собой разумеется, вот только не волновала его более ни жена-красавица, ни вокруг происходящее. Счастье его в одном заключалось: в сокровищницу спуститься и чахнуть словно Кощей-проклятый над принесенным некогда богатством.

Хороша ли такая жизнь? Злата себе подобной не желала.

А сколько Иванов-дураков не добирались до царского двора с подаренным сокровищем? И не сосчитать их. Кто в пути сам пропадал, в овраг упав или угодив на зуб зверю хищному, прельстившись речами мавки аль русалки, а кого убивали душегубы-разбойники. Если последнее происходило, проклятое сокровище по рукам ходить начинало, неминуемо сживая со свету каждого очередного хозяина. И продолжалось это до той поры, пока не попадало оно к душе чистой, зависти и алчности не знающей, которая выкидывала его в реку или снова в болото.

— Вот же! — девчушка всплеснула руками, ножкой топнула и принялась вышагивать по крышке сундука, опасно покачиваясь на мысках. — Сколько лет здесь сижу, а таких бродяг еще не видывала. — Она снова состроила капризную гримаску. — Девица-красавица лебедушкой плывет, а за ней коршун черный вьется. Ай!..

Она все же поскользнулась и упала. Кощег закаменел плечами, приготовился Злату удерживать, но та помогать малышке и не дернулась, даже с шага не сбилась: как шла себе по гати, так и продолжила. Девчушка же, как ни в чем не бывало, взгромоздилась на следующий сундук, зачерпнула пятерней золотые монеты и кинула их в воду.

Окажись на ее месте кто побережливей, непременно окликнул девчушку и принялся выговаривать. Мол нельзя так с богатством поступать, на выкинутые монеты много чего купить можно. Вот только Злата не собиралась этого делать. Сокровище принадлежало малышке, а потому пусть делает с ним, чего пожелает. Не Златы дело, как другие жить хотят, и другие эти точно не должны жить так, как ей думается или хочется. У каждого своя голова на плечах имеется, вот пусть и кумекают.

Девчушка, пошарив в сундуке, выудила золотую корону, на себя напялила. Та ожидаемо оказалась велика, лишь на ушах и держалась, однако девчушку подобное не волновало. Подбоченилась она, в ладоши захлопала. Заиграли в зубцах короны искусно вделанные камни.

— Это венец одного из земных королей: правителя некогда величайшей страны, — сказала она. — Древняя и сильная вещица… ух! Еще до войны Нави и Яви сделал ее один сильный колдун. Не с добром создавал, отомстить хотел за подлость другу бывшему, обманом невесту колдуна сманившему, королевой сделавшему да собственноручно и убившему. Как преподнес колдун в подарок венец этот, так и влюбился король в камни и золото, никто и ничто иное мило ему не сделалось. В конце концов с ума сошел и его прибил собственный же отпрыск с придворными. А венец дальше пошел передаваться от отца к сыну. Последний своего лучшего мастера убил за одну тонюсенькую трещинку на ободе. С внутренней стороны. Да ее и не увидел бы никто и никогда, представляешь?! А мастер, как понимаешь, непростым был, ну и… в общем, не стало ни страны, ни рода королевского, — девчушка рассмеялась.

Злата промолчала и бровью не повела.

— Хочешь подарю? — поинтересовалась девчушка.

— Оставь, — сказала Злата, — тебе венец этот больше к лицу.

— Ага, — девчушка широко заулыбалась. — Чисто королевишна! И меня, замечу, проклятие не касается, так… щекочет чуть, — добавила она и рассмеялась весело чистым звонким голоском.

— Позволь, Двулика, нам дальше по своим делам топать, — сказал Кощег.

— Позволь-позволь, — передразнила девчушка. — Вот вечно ты влезаешь, когда не просят.

— Разве? — спросил он и посмотрел на девчушку долгим взглядом.

— А… — протянула она и рукой махнула. — Идите. Уж больно вы скучные.

И с гиканьем побежала по болотной глади, только голые пятки засверкали в лунном свете.

Лунном?

Злата поглядела вверх. Месяц мчал по небосводу на конях серых в яблоках. Гривы и хвосты полнеба закрыли, сделав сияние звезд совсем бледным. Разве могла краса такая сравниться с какими-то сокровищами мертвыми?

(с) https://author.today/work/442328