Кофе и сигареты под раскаты атомного взрыва

Написано в августе 2017 года.

Стефан стоял на балконе и смотрел вниз – по улице бежали люди; эхом отдавался голос из громкоговорителей – он направлял жителей к ближайшему бомбоубежищу. Отсюда, сверху, эти мечущиеся в панике струйки напоминали муравьёв; картина кардинально меняется в зависимости от точки, которую занимает наблюдатель – ни много ни мало меняется сама суть, и она была такова: человек недалеко отошёл от своего сущностного сходства с животными. Стефан решил отвлечься от этих праздных мыслей и поднял взгляд выше, к открывающемуся на город виду. Позади спальных кварталов находился гигантский заповедник. Стояла тихая, безмятежная погода, небо от конца до края укрыли пепельного цвета облака, отчего возникало чувство, что город накрыли непроницаемым куполом. Завизжала сирена. Стефан вздрогнул. В этот момент на балкон вышел Рихард с двумя чашками чёрного кофе. Он расставил чашки на столике и уселся на ближайший стул; вскоре за стол сел и Стефан. Они закурили.

- Я думаю, мы правильно поступили, - изрёк Рихард и сделал глоток кофе.

- Ты не забыл про сахар, - заметил Стефан.

- Я постарался.

- Сколько осталось времени? – спросил Стефан.

- Немного.

Затем наступила тишина. Звенящая, тугая. Тишина со вкусом табака и кофе. Тишина, разверзнувшаяся под пепельным небосклоном. Издалека послышался протяжный гул; он приближался, становясь всё громче и громче. Низко над городом пролетал бомбардировщик – единственная фигура, что двигалась в заставшей до мельчайшей частицы картине. В последний момент, когда с самолёта сбросили снаряд, Стефан одёрнул себя, подумав, что их с Рихардом поступок безрассуден, и всё же обратим, и они могут спастись. Страх переплёлся с необыкновенным воодушевлением, и глаза глядели за летящей на город бомбой. Всё разрешилось в мгновение ока. Раздался взрыв; пепельный купол лопнул и отошёл к горизонту – небо стало чистым и ясным, блеснуло солнце, а затем в это же чистое небо взметнулась гигантская огненная волна – выше и выше, она продолжала расти, пока не поглотила собой и солнце, и целый мир.