О роли Англии в февральской революции

                                             Кругом измена, трусость и обман. 

                                                             Николай Второй, последний российский царь.

Правые круги Российской империи предвидели: Первая мировая война станет катализатором для её падения. Они утверждали, что война была спланирована для уничтожения монархий, где власть принадлежала аристократии, представлявшей собой барьер для “торгашей”, стремившихся к наживе. Целью “финансового интернационала”, базировавшегося во Франции, Великобритании и США, было разрушение Российской, Германской, Австро-Венгерской и Османской империй.

Российская империя виделась главным призом в этой игре. После её краха планировалось построить новый мировой порядок. Для России Первая мировая война стала смертельной ловушкой. Уже в 1916 году в Лондоне и Париже обсуждался вопрос о будущем России. Германия, столкнувшаяся с проблемами, вскоре должна была капитулировать, а Россия, демонстрировавшая рост экономики и усиление армии, становилась угрозой.

Победа России над Германией сулила расширение её влияния, что включало бы получение новых территорий и укрепление стратегического положения в Европе и Средиземноморье. Российская империя превращалась в мощную мировую державу, что предвещало доминирование на планете в будущем.

Всё это усиливало мировую роль Российской империи. Западные эксперты предсказывали, что если тенденции быстрого экономического развития России и постепенной утраты роли Западной Европы, сохранятся, то к середине века Российская империя будет доминировать на планете не только в военном, но и в экономическом отношении. И это с учётом её демографической мощи — по численности населения Российская империя уступала только Китаю и Индии, и её народонаселение продолжало быстро расти.

В случае крушения Германии Западу пришлось бы заплатить по счетам, за помощь русского солдата. Не исключали на Западе и другой сценарий. Попав в критическое положение, германский кайзер капитуляции на западе мог предпочесть сепаратный мир на востоке. Шансы на такое соглашение были. Германия была издавна связана с Россией сотнями родственных нитей. Уступая западным державам, Берлину пришлось бы отдать колонии, Эльзас, Лотарингию, возможно, Рур, отказаться от программы развития океанского флота, сильно сократить армию, платить контрибуцию. А договорившись с Россией, можно было надеяться, что Петербург удовлетвориться уступками со стороны Австро-Венгрии и Османской империи. Особых претензий к немцам у России не было.

Поэтому политики Англии и Франции, и стоящий за ними «финансовый интернационал», решили, что оптимальный для них вариант — это ликвидация самодержавия в России и установление «демократической» республики. Благо российский монарх не казался человеком способным «железом и кровью» сохранить абсолютную монархию и империю. Все условия для реализации такого замысла уже были. Российское общество было недовольно войной, его разрывали сильные, коренные противоречия. Существовала мощная «пятая колонна» — от высокопоставленных масонов, включая представителей дома Романовых, аристократических семей, министров и политиков до националистов, сепаратистов и социалистов-революционеров. Центральная власть показывала слабость и нерешительность. Отсутствовала эффективная служба безопасности, способная выявить и нейтрализовать различные группы заговорщиков.

С одной стороны, «демократическая» Россия должна была довести войну с Германией до победного конца, сохранить верность союзникам по Антанте. С другой стороны, «демократический» переворот должен был дестабилизировать Россию так, чтобы она не смогла воспользоваться плодами победы и в итоге потеряла национальные окраины — Кавказ, Среднюю Азию, Украину, Польшу, Прибалтику и Финляндию. Да и сама новая Россия должна была перейти под контроль «мирового сообщества».

С начала 1916 года британский посол Джордж Бьюкенен и французский посол Жорж Палеолог активно выстраивали связи с российскими либералами, особенно кадетами и октябристами, и влиятельными чиновниками. Бьюкенен поддерживал идеи о конституционной монархии. Послы установили контакты со всеми основными группами, готовившими переворот: аристократией, генералитетом и либерально-масонскими кругами. Встречи и переговоры велись как в высшем свете, так и в тайных местах, причем заговорщики открыто посещали посольства. В условиях войны режим в стране был удивительно либеральным, и службы безопасности не могли противостоять этому процессу.

В некоторых случаях послы действовали крайне нагло, открыто оказывая давление на правительство. В 1916 году посол Бьюкенен поставил перед Николаем II вопрос о создании “министерства доверия”. В мае 1916 года Бьюкенен лично посетил Москву, чтобы наградить московского городского голову М.В. Челнокова британским орденом, сделав его пэром. Челноков, также являвшийся высокопоставленным масоном и влиятельным общественным деятелем, в том же году начал регулярно посещать Ставку, проводя переговоры с генералами.

Благодаря знакомству с великими князьями, генералами и думскими лидерами Бьюкенен и Палеолог получали секретную информацию о боевых операциях русской армии, её состоянии, планах, возможных кадровых перестановках в высших эшелонах власти, высказываниях императора и императрицы в узких кругах. По сути, английский и французский послы выступили в качестве резидентов враждебных государств, и как организаторы государственного переворота. В их присутствии велись переговоры о сценариях переворота, а послы союзных держав, не прерывали собеседников, не заставляли их отказаться от антигосударственной деятельности, не известили императора.

Британский посол Бьюкенен больше общался с заговорщиками из думской среды, юристами и промышленниками. Французский посол Палеолог больше предпочитал великосветские салоны, вроде салона великой княгини Марии Павловны. Кроме того, Палеолог наладил традиционные сильные связи Парижа с польской элитой. Он регулярно встречался с верхушкой польской аристократии — князем Станиславом Радзивиллом, графом Иосифом Потоцким, графом Адамом Замойским и др. Польские аристократы не собирались принимать участие в государственном перевороте, их больше интересовало будущее, проблема создания независимого Польского государства, его границы, раздел России в пользу Польши.

Княгиня Ольга Палей, жена великого князя Павла Александровича, которая была одной из самых активных заговорщиц в великокняжеской группировке, вспоминала в эмиграции, что британское посольство по указанию премьер-министра Ллойда Джорджа стало «очагом пропаганды». Его постоянно посещали такие известные либеральные деятели и будущие руководители Временного правительства, как князь Львов, Милюков, Родзянко, Маклаков, Гучков и другие.

Кое-какие слухи о деятельности послов доходили и до Охранного отделения МВД, которое извещало об этом императора. По словам Анны Вырубовой, государь говорил о деятельном участии британского посла в интригах против самодержавной власти, о том, что в посольстве чуть ли не заседания проходят с великими князьями. Николай II хотел отправить английскому монарху телеграмму с просьбой запретить британскому послу вмешиваться во внутреннюю политику России, усматривая в этом желание Британии вызвать в Российской империи революцию и ослабить её ко времени мирных переговоров. Просить же об отзыве Бьюкенена император не собирался. «Это слишком резко», сказал Николай. Таким образом, российская верховная власть имела некоторые данные о заговоре и могла жестко пресечь деятельность заговорщиков, но не сделала этого. Николай считал такие действия «резкими», «неудобными». В целом Николая Александровича понять можно, чтобы предотвратить переворот, ему надо было «зачистить» значительную часть дома Романовых и российской элиты, поссорится со своими английскими и французскими "союзничками" и пойти против двоюродного братца, короля Англии. На это у него духу не хватило.

Таким образом, против императора и самодержавной России сплотилась значительная часть имперской «элиты» — представители семьи Романовых, верхушка генералитета, думские деятели, представители городских и промышленных буржуазных организаций, промышленники, банкиры и юристы. Координацию этих разнородных сил осуществляли посольства Англии и Франции, а также масонские ложи. Поэтому тезис о том, что «большевики погубили Российскую империю», ошибочен и лжив. На большевиков просто пытаются переложить ответственность за уничтожение империи. Разрушила её выродившаяся старая элита, предавшая «старую Россию». Естественно, что многие оправдывали свои действия благими пожеланиями. Мол, хотели построить «новую, демократическую Россию», свободную от «оков самодержавия». Мы это уже не раз слышали. Хотели как лучше, а получилось — как всегда. Разрушители не могут созидать!

Британское правительство сыграло решающую роль в судьбе царской семьи, не только содействуя крушению Российской империи, но и отказав им в убежище в Великобритании. После отречения Николай II и его семья были помещены под домашний арест в Александровском дворце. 4 марта 1917 года Николай обратился к князю Львову, главе Временного правительства, с просьбой об эмиграции в Великобританию. Через три дня Временное правительство выразило готовность отправить Романовых в Мурманск, а затем в Англию. Министр иностранных дел Милюков обсудил этот вопрос с британским послом Бьюкененом, и стороны достигли согласия.

Версия о том, что отъезд Романовых был сорван революционными силами, не соответствует действительности. Весной 1917 года влияние большевиков было незначительным, Временное правительство обладало достаточным влиянием и военной силой, а либеральные идеи пользовались популярностью. В Мурманске находились британские корабли, которые могли обеспечить безопасный конвой для императорской семьи. Таким образом, препятствий для их выезда из России не было.

Британский премьер Дэвид Ллойд Джордж, хотя и не был сторонником монархии, первоначально дал согласие на прием Романовых, видя в этом инструмент влияния на Временное правительство. Он рассчитывал на поддержку королевского двора, учитывая родственные связи британской и российской монархий. Однако, Ллойд Джордж ошибался. Король Георг V фактически отказался принять Романовых, ссылаясь на отсутствие подходящего места и опасения общественного недовольства, которое могло бы спровоцировать революционное движение в самой Англии. В качестве альтернативы король предложил рассмотреть возможность переезда царской семьи во Францию. Этот отказ стал для Николая II и его семьи приговором к смерти.

Резюмируя, могу сказать, что крах империи случился отнюдь не по вине большевиков, которые начнут свою кровавую дейтельность значительно позже, а по вине либеральной и западноориентированной российской элиты. Могла ли быть спасена Российская Империя? Возможно. Но только в случае нахождения у власти жёсткого и решительного правителя, типа Ивана Грозного. Николай Второй же был только хорошим человеком, но отнюдь не хорошим государем в условиях военного времени и предательства союзников.