Что-то из вечерних набросков

Выльется ли это в книгу конечно большой вопрос,но вдруг кому-то будет интересно почитать моё маленькое творение.

А то сколько ещё ему пылится в заметках?

И когда если не сейчас?

"Когда каждая тень шепчет твоё имя, но ты не помнишь, кто ты – кого бояться больше: тех, кто преследует тебя, или себя самого?"

Глава 1: Пробуждение

Холод.

Он вдохнул его, проглотил, почувствовал, как ледяные щупальца заползают под кожу, впиваются в мышцы, сковывают кости. Пол под щекой был влажным и липким - то ли от конденсата, то ли от чего-то другого. Язык наткнулся на острый край зуба, и солоноватый вкус крови разлился по рту, будто кто-то влил ему под язык ржавую воду.

Он зажмурился, пытаясь поймать хоть одну мысль, но в голове была только густая, вязкая пустота, словно кто-то выскоблил его сознание дочиста. Когда он наконец открыл глаза, мир предстал перед ним в грязно-серых тонах:

Разбитое окно, забитое кривыми досками. Лучи рассвета пробивались сквозь щели, подсвечивая миллионы пылинок, кружащих в воздухе. Стены, покрытые паутиной трещин - они расходились от углов, как черные молнии. И запах... Запах плесени, старой древесины и чего-то металлического, что застревало в ноздрях и не выходило.

Он попытался подняться, и боль пронзила тело - не острая, а глухая, будто его били чем-то мягким несколько часов подряд. Руки дрожали, когда он упирался ладонями в липкий пол. В горле першило, как после долгого крика.

"Где..." - его собственный голос прозвучал чужим, хриплым, будто доносился из другого конца длинного коридора.

Тишина ответила ему каплями воды, падающими где-то в глубине дома. Кап... кап... кап... Ровно, монотонно, как метроном.

Дрожащие пальцы исследовали тело:

- Грубые джинсы, жесткие от грязи.

- Толстый свитер с растянутыми манжетами (на локте левого рукава - дыра).

- Тяжелые ботинки, шнурки которых были завязаны странным узлом - двойной петлей.

Карманы:

Правый - что-то холодное и тяжелое. Ключ. Длинный, старый, с головкой в виде змеи, кусающей собственный хвост. На поверхности - царапины, будто им много раз пытались открыть что-то упрямое.

Левый - смятый листок. Бумага шершавая, желтоватая, как старая газета. Надпись выведена синими чернилами, почерк нервный, угловатый:

"58.7231, 27.8219

Если вспомнишь - беги.

Они все лгут.

Особенно ты сам."

И еще... Внутренний карман. Вес. Холод. Пистолет "Макаров". Один патрон в обойме. Запах оружейного масла смешивался с чем-то сладковатым - кровью? Или это просто пахла его собственная ладонь?

Окно. Доски. Сквозь щели - лес. Ели стояли как замерзшие великаны, их ветви, покрытые инеем, образовывали когтистые узоры на фоне бледного неба. Где-то вдали каркнула ворона - звук был таким резким, что он вздрогнул.

Когда он обернулся, взгляд упал на стену. Красные буквы (краска? кровь?) складывались в фразу:

"ТЫ НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ПРОСНУТЬСЯ."

Под ней - три глубокие царапины, будто кто-то в отчаянии провел по штукатурке ногтями. И еще... В углу, почти незаметно - маленький рисунок: змея, точь-в-точь как на ключе.

Скрип.

Дверь где-то внизу. Потом шаги. Медленные. Неуверенные. Кто-то поднимался по лестнице, иногда останавливаясь, будто прислушиваясь.

Сердце забилось так сильно, что он почувствовал его пульсацию в висках, в горле, даже в кончиках пальцев. Пистолет в руке казался продолжением тела - знакомым, привычным.

И тогда в голове вспыхнуло:

- Белый халат, запах спирта

- Зал с креслами, прикованными к полу

- Женский голос: "Даниэль, ты должен это остановить!"

- И имя... Лия. Произнесенное с такой нежностью, что стало больно.

Шаги приближались. Теперь было слышно, как скрипят половицы, как кто-то тяжело дышит...

Он посмотрел на окно. На лес. На пистолет.

И понял, что выбор уже сделан.