Записки на полях блокнота смесью кетчупа и чернил из поддельного "Паркера"

Очень трудно писать какие-то осмысленные посты после того, как начитаешься Тима. Вроде Тим и не пишет ничего особенного. Так, глюки, единорог в шкафу, бухло в шкафу, Мист в шкафу, и из шкафа выходит только последний. И то - когда размораживается.

А вот так. Все мысли, которые были после Тима, становятся какими-то несущественными. После Тима вообще хочется активно образовываться. Мимо меня вот Сэлинджер прошёл. Я его читала, но, как и большую часть классики, наискосок. Теперь вот догоняю.

Поговорим о классике? О фильмах, о книгах, о пьесах, о считалочках времён бабушки Петра Первого. У меня странный разброс выходит в общем образовании: я могу на английском прочитать сто тридцатый, матушка его храни, сонет Шекспира, да ещё и с выражением; нежно люблю "Кристабель" за её пламенное безумие и тащусь от мудака Генри Хиггинса, что в "Пигмалионе", что в самой "Леди".

Но классика - это не только старое и покрытое пылью любви и кожи с перебирающих пальцы страниц. Классика - это Звёздные Войны, до которых я никогда, наверное, не доберусь. Классика - это Одри, любовь моя, Хёпберн, фильмографию которой я никак не увижу. Это Земекис, который заставляет разрыдаться на последних кадрах чёртовой "Прогулки" и возжелать посмотреть "Назад в". Это Кэмерон с "Аватаром", которого я не смогу оценить из-за дефектов зрения. Есть классика, которую я не принимаю, но это не говорит, что я здесь права.

Поговорите со мной о классике. Я хочу знать, что ещё я пропустила.