Ни грамоты, ни совести. Зато буйство желаний и очень богатая фантазия!

– А я погляжу, тебе нравится загадывать мне загадки! – расхохотался прай Лощины дракона. – Наслаждаешься последствиями? Любишь такие штуки? – постучал по стеклу он. – Это ещё больше наводит меня на мысль, что ты – действительно специалис. И если так… – почти мурлыкнул похититель. – Обожаю владеть подобными секретами. Они могут быть щедрее, чем последний дракон, живущий на моих землях!

– Уж кому нет нужды завесить от чужих щедрот! – просвистела Айза.

– Ты ошибаешься, о, как ты ошибаешься. Ручьи из глаз Аполинарза дают только поверхностную власть. Настоящая кроится глубже, в грязи чужих тайн. Допускаю, что мог не запомнить тебя. А может, ты незамужняя? И прячешься под маской? Кого-то ждёт нешуточный сюрприз!

– Вам нечем заняться, прайчипуус Дзаро? – скривилась пленница, складывая руки на обнажённой груди. Скрывать лицо уже не было никакого смысла.

– Твоими стараниями! – опять расхохотался этот больной ублюдок. – Отказываешься говорить по-хорошему? Что ж. Ты можешь посидеть тут подольше. А я стану наблюдать за вестями. И когда Долина рек всколыхнётся из-за исчезновения чьей-то целомудренной дочери, или какой-то подслеповатый абирэ взвоет потому, что без следа пропала его благочестивая жена… Тайна будет разгадана, – жестом фокусника развёл руки прайчипуус Лощины дракона. – Ты получишь свободу, а я – изумительный секрет. Самой лучшей выдержки.

– Я не нереида, – проскрипела Айза. – Я живу во Дворце наслаждений. У меня нет даже грамоты немо!

– Да-да. Ни грамоты, ни совести. Зато буйство желаний и очень богатая фантазия! Я предлагал жирной ламии сундук слёз дракона, крошка! Но оказалось, что твоя тайна стоит больше!

– Это цена принципов пекунии Дайриллы, а не моих секретов, – процедила Айза ледяным тоном.

– У пекуний нет принципов! – воскликнул прай, хлопнув кулаком по ладони. – Они все продажны до мозга костей!

– Вы – дурак, прайчипуус Дзаро! – рявкнула Айза.

– Твоя дерзость лишь убеждает меня в том, что это будет очень ценная тайна.

– Вы теряете время.

– Но зато ты проведёшь его очень насыщенно! – нехорошо улыбнулся прай. – Будет скучно просто держать тебя в колбе, не находишь?

По источающей зловонный смрад сточных канав коже Айзы прошёлся холодок. На плечах выступила колкая изморозь.

– Тебе ведь нравится шутить со мной шутки, верно? – наклонился к самому стеклу похититель. – Ну так теперь мой черёд.

Дзаро щёлкнул пальцами, и гном, спешно шлёпнув блокнот в пыль на полу, засуетился, хватая пару деревяшек из поленницы и подсовывая под дно сосуда. Потом начал возиться с трутом.

Айза чуть не засмеялась.

Эти кретины решили прокипятить водяницу? Думая, что это доставит ей неудобства? Что ж, приятного мало, но она и без того собиралась пройти сию манипуляцию после безумного путешествия этой ночи!

Очень иронично.

И сколько этот остолоп собирается её тут держать, подвергая оздоровительным процедурам? За какое количество времени убедится, что все специалис Вита-экс-Аква остались на месте? И что станет делать дальше?

А главное – что станет делать пекуния Дайрилла, когда после всех приключений блудная тварь возвратится на работу? Это не просто загул, среди прочего завтра Айзу призовёт к себе сама ректора. Которая останется без наставлений. А может, и без места у трона в конечном итоге.

Получится очень злая ректора. А злые ректо́ры превращают в цербера даже самую расчётливую змеюку!

Как же всё не вовремя!

Вот интересно: чёрт дёрнул Айзу злить богатенького придурка до или после того, как наложили проклятье?..

И кто так постарался, что смог по-настоящему перечеркнуть столько лет её трудов?

А не страшно, что, оставшись без честолюбивой мечты, Айза переключится на месть?..

Прежде чем гном разжёг огонь, Дзаро поднялся на ноги и положил на сосуд сверху сначала карманного песчаного духа, растёкшегося кляксой. А потом на него – какой-то кристалл.

Камень тут же вдавил ставшее жидким стекло и упал, стукнув Айзу по макушке.

Когда она задрала голову, сосуд снова стал цельным. Но водяница успела приметить, как через отверстие вылетела незримая трель. Вот откуда слышимость!

Похоже, Дзаро начал насвистывать, наблюдая за тем, как разгорается под чутким руководством гнома огонь. Но беззвучно: теперь толстое стекло уже не пропускало снаружи ничего.

Ладно. Ладно, хотя бы очистится от этой гадости…

Айза с ненавистью искривила лицо в гримасу.

Мысли причиняли слишком сильную боль, и казалось, что она уже кипит изнутри без всякого подогрева пламенем…

Но и в шаре становилось жарко. Кожа на ступнях начала оплывать каплями. Что ж, пускай. Если ему так угодно, это уже не имеет никакого значения.

Зато какое-то время можно будет не думать.

И снова стать чистой…

Айза вся опала мутной жижей и растеклась по дну сосуда, затопив непонятный кристалл. Температура росла.

Сейчас она достигнет точки кипения и начнёт испаряться, освобождаясь от всей той дряни, которую успела нахватать.

Когда Айза забулькала и первый пар оросил верхнюю часть стеклянной темницы каплями, принося блаженное очищение, водяница даже успела подумать, что Дзаро решил не мучать её, а отплатить за подаренные удовольствия.

А потом поняла, что не так.

Совершенно герметичный сосуд из толстого закалённого стекла от жара не лопнет. Он уже раскалился весь, и осевшие на верхних стенках капли обращались обратно в пар. А в таком виде Айзе требовалось больше пространства. Которого тут не было.

Экспериментов, что будет, если кипятиться в герметичном контейнере, водяница никогда не устраивала.

Но навряд ли что-то хорошее…

Очень скоро кипящее сознание смешалось. Водяница уже не могла понять, чем она сейчас является – газом или жидкостью. Жаркие стенки давили со всех сторон, буквально сводя с ума. Всё её естество бесконечно, изнурительно металось внутри герметичной формы.

А потом оказалось, что эта странная помесь жидкости и газа, что-то среднее между ними, – приобрела новые свойства. Стала очень мощным растворителем.

И, похоже, из-за того начал таять плотный незнакомый кристалл…

Это вымело вон последние капли рационального восприятия.

Айза наполнилась разрывающей какофонией ощущений. Словно бы все нервные клетки разом испытывали всё, на что вообще способны. Она переставала быть собой, переставала различать боль и удовольствие; стеклянный сосуд давил всё сильнее, и время пропало, растворяясь в бесконечность.

Так могло продолжаться минуту или неделю, она бы не разобрала.

Уже даже не стало сил молиться, чтобы шар не выдержал и лопнул, и пусть бы её разнесло по всему Вита-экс-Аква и пришлось собираться воедино месяцами…

Пусть бы даже её вовсе и совершенно не стало…

…Стеклянная тюрьма начала остывать…

Читать роман с начала тут (ссылка на ридер)

Побаловать автора своим царским лайком (ссылка на стартовую страницу книги)