Всегда в тени

Присоединяюсь к флэшмобу от Марины Эшли (https://author.today/post/685092). Так-то, персонажей, действующих из тени, у меня хватает. Но педаль в асфальт выжимает Эланд Властелин Хаоса: он умирает еще в первом томе тетралогии, но влияет на ВСЕ дальнейшие события. 

Для отражения его роли будут три небольших фрагмента: два, где он все-таки появляется, и один, где персонажи обсуждают его влияние. Иллюстрация - к последнему хронологически. 

Первый фрагмент: 

С этими словами он заглянул в темные омуты глаз. Прямо и без страха. В  них легко было утонуть. Но сейчас он желал донырнуть до самого дна.

И увидеть, что скрывается за ним.

— Говорят, что когда ты вглядываешься в Бездну, Бездна тоже вглядывается в тебя.

Тот,  кто сказал это, был ему незнаком... Вроде бы. Высокий мужчина со  светлыми, почти белыми волосами, фигурой античного полубога и холодным  взглядом светлых глаз; его невозможно было не запомнить, встреться они  хоть раз. И в то же время...

В то же время Килиан чувствовал, что  знал его. Чувствовал, что всю его жизнь этот человек наблюдал за ним из  переплетений вероятностей.

Даже после своей смерти.

— Ты знаешь, кто я? Скажи это.

И ученый понял, что действительно знал.

— Эланд. Властелин Хаоса.

Ответом ему был негромкий смех.

— Ты хотел увидеть, что в глубине? — спросил Эланд, — Что ж... Смотри. В глубине — лишь я.

— Ты мертв, — напомнил Килиан.

Но как он ни хотел, чтобы это прозвучало твердо, что-то было такое во взгляде древнего бога, от чего бросало в дрожь.

—  О, да, — согласилось отражение, — Я мертв. Только знаешь? Это не имеет  значения. Тело — всего лишь тело. Разум — всего лишь разум.

— А что же тогда имеет значение? — спросил ученый.

Логика. Нужно спрятаться от страха за холодной броней логики.

—  Душа, — коротко пояснил бог, — Та душа, что живет в вас всех. В твоем  брате, что пытался быть мной, но оказался слишком слаб. В Тэрле и  Леинаре, что думают, будто служат своему христианскому Богу... А на деле  уже давно не с Ним, а со Мной. В этой шлюшке Ильмадике: кстати, тебе  ведь понравилось то непередаваемое чувство, когда ты публично унизил её?  Мне оно, помнится, очень нравилось, когда я был жив.

— Я сделал  это лишь по необходимости, — против своей воли стал оправдываться  Килиан, — Если бы люди не увидели в ней рабыню, они бы до сих пор  верили...

— Ой, мне-то не ври, — рассмеялся Властелин Хаоса, — Ты  наслаждался этим. Я тебя не осуждаю, я могу тебя понять лучше, чем кто  бы то ни было. Ведь я — это ты.

Что-то было в его словах, что заставило колебаться. И все-таки Килиан покачал головой:

— Нет. Ты не я. Я — это я. А ты — всего лишь колдун, свергнутый и убитый собственной любовницей.

Он  сам не знал, почему пытался задеть, оскорбить божество. Может,  надеялся, что разозлившись, Эланд покажет себя обычным человеком? Однако  Властелин Хаоса не разозлился.

— О, да, — согласился он, — Она  свергла меня... Победила... И в этот самый момент стала мной, а я стал  ею. Ровно до той поры, как пришел ты, Покоритель Владык.

Против  своей воли, Килиан дрогнул, услышав прозвище-когномен, под которым  славили его сторонники по всему королевству. Покоритель... Победитель...

«Потому  что какие бы цели вы ни преследовали, это лишь иллюзия. А реальность —  вот она. Вам просто позарез надо победить. Любой ценой».

— Так что же, — спросил Килиан, обращаясь разом и к Эланду, и к Лане, — Я должен был смириться? Сдаться?

— А в этом самое веселое! Я побеждаю именно потому что альтернативы мне нет! Её просто нет!

Властелин Хаоса смеялся. Казалось, он сейчас покатится со смеху. И зеркало уронит.

—  Что бы ты ни выбрал, как бы ни путал следы, в конечном счете дорога все  равно приведет ко мне! Потому что я — это единственный путь! Путь  победителей и побежденных! Путь Владык и рабов!

Кулак ученого  врезался в зеркало, разбивая его на осколки. Но вместо того, чтобы  исчезнуть, отражение стало хохотать пуще прежнего. Десятки лиц Эланда  отражались в осколках зеркал, смеясь над человеком, пытавшимся бороться с  Бездной внутри себя.

— Имя мне Легион! — продолжало разоряться  отражение, — Я Альфа и Омега! Я каждый из вас, и потому я бессмертен! Я —  каждый из вас!

Килиан заткнул уши, чтобы не слышать этого, но  казалось, голос Владыки ввинчивается в его мозг, минуя уши. Он закрыл  глаза, но все равно видел отражения в осколках зеркал.

— Каждый,  кто желает победы; каждый, для кого жизнь борьба; каждый, кто желает  власти, превосходства, повиновения! Каждый из вас — лишь продолжение  меня! Со мной нельзя бороться, потому что я И ЕСТЬ борьба!

— Нет... — прошептал Килиан.

Голос Властелина Хаоса сбивал с мысли, приводил в смятение, но ему все-таки удалось на секунду собрать свою волю в один импульс.

— Исчезни. Сгинь на дно. Я не желаю тебя слышать. Прочь. Vade retro!

(с) "Тяжесть прощенных грехов", глава "Вглядываясь в Бездну" https://author.today/work/237913

Второй:

— Я смотрел будущее в пламени, — ответил огненный маг, — Меня волновало то, насколько верно то, что говорил Мишель.

— И что же ты там увидел?..

Сама Лана никогда не была сильна в предсказаниях. Но знала, что они никогда не дают сколько-нибудь ясной картины.

—  Войну. Кровь. Хаос. Зарево тысяч пожаров. Сотни тысяч, миллионы людей,  страдающих и умирающих на алтаре его тщеславия. Умирающих ради его  победы.

Габриэль смотрел на неё, и в его глазах отражалось то самое пламя.

—  Я видел, как вновь воплощается Эланд Властелин Хаоса, Лана. Может быть,  Килиан Реммен был твоим другом. Я не отрицаю этого. Но тот, кто сейчас  ведет мятежников; тот, кто наводит ужас на весь Идаволл, тот, кто  превратил Владычицу Ильмадику в свою рабыню, — это уже не он.

Чародей развел руками:

— Сейчас перед нами угроза, что гораздо страшнее, чем Ильмадика.

— Я не верю тебе, — откликнулась Лана.

Но против её воли голос её дрогнул. Она вспомнила все то, что когда-то замечала сама.

Она подумала о том, что именно она выпустила этого джинна из бутылки.

В ответ Габриэль Пламенный улыбнулся — и взмахом руки зажег свечу.

— Не веришь? Тогда взгляни сама. Если не боишься.

(с) "Тяжесть прощенных грехов", глава "Несравненное право" https://author.today/work/237913

И третий: 

Множество раз Килиан спускался в субреальность своего подсознания.  Множество раз был он в кристальной пещере, обители его мыслей и, как ему  казалось, знал в ней каждый уголок. Он знал, где скрывается его образ  прошлого и видение будущего. Мог найти память о всех людях в своей жизни  и даже знал, какой кристалл отвечает за кодекс чести.

Да, у него, у бастарда, все-таки была своя честь.

Однако  сколько бы он ни спускался сюда, один проход, терявшийся среди  кристаллов, каждый раз избегал его взора. Может быть потому что в  основном в эту субреальность он попадал лишь по делу и был сосредоточен  на гостях, приходивших сюда.

А может быть, потому что мы вечно не замечаем, что предназначенный нам путь прямо перед нами.

— Эта дорога ведет в Ад.

Килиан не обернулся; он знал, чей голос слышит. Он знал, кто был рядом с самого его рождения.

— И все-таки я хочу узнать, что там.

—  Разве ты не знаешь? — спросил Эланд, Властелин Хаоса, — Разве ты не  помнишь, как уже был в этом Аду? Отверженный. Никому не нужный. Ошибка.

Каждое слово вонзалось в сердце, как нож.

— Ошибка Леандра, который однажды позволил себе пренебречь долгом, — и сам этого устыдился. Устыдился тебя.

Килиан промедлил. Эланд прекрасно знал его слабые места.

Да и могло ли быть иначе, если они почти что стали одним человеком?

Почти.

—  Ты много работал, чтобы выбраться из этого Ада, — продолжал Эланд, — Ты  одержал множество побед. Ты победил адептов Лефевра. Ты победил своего  брата. Ты победил саму Ильмадику. Ты победил тех, кто не верил, что  бастард может взойти на трон. Эти победы — то, что делает тебя тобой!

Древний бог хмыкнул.

—  Этот путь ведет обратно. В ничтожество. В забвение. В пустоту. Так  скажи мне, Покоритель Владык. Ты все еще хочешь туда вернуться?

Казалось, в этот миг все пережитые унижения промельнули перед внутренним взором ученого.

— Я не буду ничтожеством, — твердо сказал он.

—  Будешь, — засмеялся в ответ Эланд, — Стоит тебе оступиться. Проиграть. И  ты рухнешь обратно. Только побеждая, ты можешь убежать от Ада. Но стоит  тебе остановиться, и Ад тебя догонит.

— Пусть догоняет.

Килиан все-таки обернулся. Взгляд ученого встретился с прозрачными льдинками глаз древнего бога.

— Пора перестать бегать. Перестать бегать и встретиться с самим собой лицом к лицу.

Эланд пожал плечами:

—  Сделав это, ты потеряешь все, чего достиг. Ты потеряешь власть,  уважение, признание. Ты потеряешь право существовать. Они будут  презирать тебя, если ты сделаешь этот шаг.

— А если я его не сделаю, то буду презирать себя сам, — ответил Килиан.

И в следующий момент понял, что попал в точку.

—  В этом ведь весь секрет, разве не так? Последняя деталь головоломки. Ты  вложил себя вглубь всех нас. Ты возрождаешься в каждом, кто наследует  твоей философии. Ты обрел бессмертие таким образом...

Ученый усмехнулся.

— Потому что ты боишься. Ты боишься пустоты. Боишься оказаться никому не нужным. Неважным... Ничтожным...

— Хватит!

Против воли Килиан рассмеялся. Слишком отчетливо ему вспомнились собственные реакции. Да. Он был таким же.

Но он мог стать чем-то большим.

—  Ты внушаешь мне, как страшно сделать этот шаг, — сделал вывод Килиан, —  Потому что сам боишься его сделать. Ты толкуешь, что ничто не важно,  кроме победы, потому что даже в самых кошмарных снах не можешь допустить  мысли о поражении. Ты подстрекаешь меня попирать других, потому что в  глубине души знаешь, что сам — всего лишь ничтожество, дорвавшееся до  силы.

— Ты думаешь, что отличаешься от меня? — спросил Властелин  Хаоса, — Ты думаешь, как только этот клинок поразит тебя, ты получишь  что-то помимо плевков на могилу? Отверженный, бастард, слуга, забывший  свое место. Вот кем ты останешься в веках. Как только ты проиграешь,  сама твоя сущность обратится в пустоту.

Усмехнувшись, Килиан отвернулся.

— Я не верю тебе, Эланд. И знаешь, почему?

—  Потому что ты наивен, — предположил древний бог, — Потому что в тебе  живет глупая вера в справедливость мира. Мира, который вознаградит тебя  за твои принципы и накажет твоих обидчиков по справедливости. Но так не  бывает. В этом мире есть лишь одна справедливость. Сильный попирает  слабого, а слабый стенает под пятой сильного.

Килиан улыбался. Речь Властелина Хаоса уже не трогала его.

—  Нет, Эланд. Не поэтому. Просто я ученый. А ученые, если ты вдруг не  знал, не принимают на веру ничего. Может быть, ты прав, и этот шаг  обратит меня в пустоту. А может быть, прав я, и только сделав его, я  действительно стану самим собой. А способ проверить свои теории мы знаем  лишь один. Эксперимент.

И с этими словами он переступил порог.

И в реальном мире лезвие клинка пронзило его тело.

(с) "Тяжесть прощенных грехов", глава "В родстве с бессмертием" https://author.today/work/237913