О скидках, промокодах и объявление
Автор: Анастасия Разумовская1. Промокод в обмен на...
Хочу напомнить, что действует площадка обмена автор-читатель, где авторы могут предложить помокоды на свои книги в обмен на отзыв/рецензию/развёрнутые комменты или иллюстрацию, а читатели выбрать книгу для бесплатного чтения, в обмен на...
Место сбора вот тут: https://author.today/post/686781
Если предложений не будет, инициатива заглохнет и пункт обмена закроется. Впрочем, следующий выпуск будет в любом случае, т.к. есть новые предложения, ну и я переоформлю те, что были (с новыми книгами).
2. Скидки на мои книги
Скидки на неделю
С сегодняшнего дня стартовали скидки на цикл "Зеркала Эрталии".
Это истории о попаданках в мир сказок братьев Гримм и обратно. В каждом романе — своя главная героиня, своя история любви и приключений, но есть и сквозные герои, чья история развивается... я бы сказала, в обратной хронологии.
Первая книга — самая легкомысленная, но с каждым новым томом мы обнаруживаем, что история не так проста, как кажется. Парадоксы времени, ретроспектива, тайны мира трёх королевств будут раскрываться постепенно.
Первый и второй том можно читать просто так, отдельно от других (хотя уже во втором вы можете почувствовать лёгкий привкус "я чё-то не поняла, а...", но начиная с третьего история становится неразделимой, а четвёртая книга и вообще переворачивает всё, что вы знали до сих пор...
Сегодня:
Девушка-социофоб из нашего мира попадает в мир сказок братьев Гримм, где её сначала хотят проткнуть колом как умертвие, а потом жениться на ней. Вот так сразу. Но Майя отчаянно пытается выбраться обратно, к малютке-дочке, в Петербург.
– Может всё-таки умертвие? И её того… колом? – сомневается первый. Неприятный.
– Кого колом? – спрашиваю, не узнавая свой голос: сиплый, как при ангине. – Не надо меня колом…
– Вот! Я же говорю: умертвие. Голос явно неженский…
А я даже возразить не могу. Потому что… Нет, что тут вообще происходит за нахрен?!
Во-первых, лес. А для меня даже Парголово – дикий и непознанный край. Мурино, Девяткино – вообще за краем земли. Работа на дому позволяет практически не покидать уютную квартиру на Васильевском острове. Да я и в магазины-то последние пару лет почти не хожу! Не скажу, что вот прям не люблю природу. Люблю. В Альпах, например. Но больше во фьордах Скандинавии. Нет, я патриот так-то, но предпочитаю любить родину за глаза. Лицом к лицу, как говорится, лица не увидать…
Тогда... почему я в лесу? Ну ладно, напилась на праздник, вышла из дома, села в электричку и поехала куда глаза глядят – с кем не бывает. Положим. Но… не со мной.
Я не пью. Вот совсем не пью. Ненавижу алкоголь. И тому есть причины.
Во-вторых… Лошади. Разноцветные. Фыркающие густым паром. Встряхивающие огромными башками, покрытыми длинными гривами. Они скалят зубы с таким видом, как будто считают себя хищниками, а не травоядными. Мамочки… Я, конечно, в курсе, что лошади не кошки. То есть, они выше, и в целом габаритнее. Но… Вот это – оно, что ли? Зверюги какие… рослые!
А на милых лошадках верхом – мужики. Много-много мужиков. В камзолах, в коротких, подбитых мехом, плащах. В беретах, сверкающих пряжками и перьями. В коротких, пухлых штанишках, похожих на пышные шортики, надетые поверх лосин. И… и со шпагами! Точно! Вот у этого, что стоит от меня в двух шагах, единственного не конного, определённо на боку торчит шпага. А у других ещё и арбалеты в руках. Я узнаю́ оружие, потому что люблю романтичные фильмы. «Три орешка для Золушки» и вот это всё…
Так, понятно. Я сплю.
– Бертран, – возражает тот, второй, – не неси чушь.
Теперь я вижу и его. Он высок и статен. Темноволос. Красив. Той смазливо-мужественной красотой, которую я так ненавижу в представителях противоположного пола. Лет за тридцать ему точно, скорее под сорок… не знаю. Наряд сверкает вышивкой, а на голове… корона.
Так-так, Майя, я всё поняла. Всё это просто сон. Ну конечно!
– Не пугайтесь нас, милая девушка, – говорит «король» (ведь король же, да? Раз на голове – зубчатый золотой обруч?). – Вы, может, попали в беду, и вам нужна помощь?
– Да нет, – отвечаю, – я сейчас проснусь, и всё будет хорошо.
Завтра
Героиня-пацанка, обнаружив себя старшей сестрой Золушки и узнав, что в этом мире феи запрещены, решает сама вписаться на роль феи для младшей сестрёнки. Что из этого вышло... читайте 
Когда сестрица вернулась, я уже во всю приседала.
– Дризе… Дрэз? Что ты делаешь?!
Она что, никогда не видела гимнастику? Но эта мысль тотчас выскочила из моей головы, едва я увидела платье… Лимонно-жёлтое. С фиолетовым плоёным воротничком. С лентами вырвиглазно-розового цвета. И такими же воланами.
– Что это? – прохрипела я и закашлялась, пытаясь вернуть голос.
– Правда красиво? – восторженно залепетала сестрица. – Я шила его всю ночь! Давай побыстрее примерим, чтобы я могла исправить, если вдруг что не так.
Всё. Всё, родная, не так.
Но я заглянула в невинные, такие аж… по-детски простодушные глаза и не смогла её обидеть. Нет, ну как ей сказать, что этим платьем можно убивать наповал? По крайней мере тех, кто обладает хоть каким-то вкусом.
Я послушно стянула рубаху через голову. Золушка выпялилась на меня, как баран.
– Зачем ты снимаешь камизу?
Чё? Но я, конечно, догадалась, что означал незнакомый термин. Сорочка, блузка… Надела обратно, а то сестричка при виде моей обнажённой груди потупилась и заалела, словно маков цвет. Золушка помогла мне напялить все сто четыре (или сколько их там?) нижних юбки, а затем принялась затягивать корсет. И вот тут-то мне поплохело.
– Рёбра, – хрипела я. – Не ломай мне рёбра…
Я всё же смогла вырваться из её нежных ручек.
– Дрэз, но так твоя талия недостаточно тонка! – в отчаянии воскликнула сестричка.
– Достаточно. Распусти чуток.
– Но ты будешь выглядеть толстой! А ведь принц… он же станет выбирать невесту и…
– Пусть я буду толстой, но живой, – категорично возразила я. – Да и к чёрту принца. Он всё равно на тебе женится. Да и если он женится на талии, то на кой он вообще нужен такой? Пусть обнимается с манекеном.
Пухлые губки задрожали. По щёчке скатилась слезинка.
– Эй, ты чего? – испугалась я.
– Дрэз, ты же знаешь: матушка не разрешила мне ехать на бал, пока я не переберу горох и чечевицу…
– А, да точно, я забыла. Ну, у тебя же есть фея-крёстная, она тебе обязательно поможет.
– Какая фея? Ты о чём говоришь? Нет у меня никакой феи! Все ведьмы запрещены в королевстве. Больше нет никаких фей!
– В смысле нет никаких фей? Подожди, а кто же тогда тыкву превратит в карету?
В среду
Рапунцель оказывается в нашем мире. Не в поисках принца, умной девушке, жаждущей постичь все тайны мехаики мира сего, не до парней. Какая там любовь, когда вокруг столько интересного: машины, высотки, компьютеры... А попутно ещё и проблемы младшей сестрёнки приходится решать. Девочка-подросток с красивыми именем Осень переживает первую любовь, буллинг, и неудивительно, что на этой почве она начинает общаться с зеркалом. Удивительно, что оно ей отвечает...
Крепкий! Мимо нас мчались машины, ослепляя светом. Голова кружилась.
– Отпустите меня! – завопила я изо всех сил.
И одна из машин вдруг повернула к нам, издав неприятный звук. Дрэз говорила, что это – механизмы. Но если так, почему они кричат, словно раненные лошади?
– Руки за голову, мордами на капот, – раздался искажённый голос.
Враг обернулся к подходящим к нам двоим мужчинам.
– Вечер добрый, господа полицейские. Впервые рад вас видеть…
Полиция? Что-то Дрэз про них рассказывала… Я попятилась, пытаясь сделать это незаметно.
– Вот эта гражданка перебегала трассу, из-за чего произошла авария...
– Разберёмся. Руки за голову.
– Вы не поняли. Пострадавшая сторона – я.
То есть, он к ним, как к судьям обращается? И я вспомнила: полиция – это стражники Первомира.
– Этот господин на меня напал, – тотчас сообщила им. – Схватил за руку и…
– Что?!
Агрессор едва ли не подпрыгнул, обернувшись ко мне.
– Я – напал?! Я?! Может это я ударил в пах неуважаемую гражданку? Что ты мелешь?
– Я защищалась.
– Граждане, спокойней. Сейчас все проедем в участок.
– Забирайте эту шалаву. Мне некогда.
– Разговорчики…
Враг шумно и нервно выдохнул, явно пытаясь успокоиться. На щеках его дёргались желваки.
– Ну хорошо. Давайте решим вопрос другим способом.
Он засунул руку в кожаный дублет, расстёгнутый и выглядящий небрежно, достал… кошелёк? Но для кошелька слишком уж маленький. Вынул из него какое-то разноцветное бумажное… письмо, наверное.
– А вот это уже взятка, – радостно осклабился один из полицейских. – Серёга, пакуем его.
– А девчонку?
– И её тоже. В участке разберёмся.
– Дьявол, – прорычал агрессор.
– Старший лейтенант Понятаев. Документики, гражданин.
Мужчина вынул что-то бумажное всё из той же сумочки. Полицейский раскрыл маленькую тонкую книжечку. Хмыкнул:
– Герман Павлович? Ну что ж, следуйте в наш автомобиль, Герман Павлович. А ваши документики, гражданочка?
Документы? Я покосилась на книжечку, которую стражник Первомира всё ещё держал в руках. Никакого шнурка с королевской печатью. И это они называют документом? Впрочем, у меня даже такого не имеется.
– У меня нет. А где их можно взять?
– Тогда поехали, гражданка, с нами. До выяснения личности.
В четверг
4. "Спящая Красавица, подъём!"
На первый взгляд, это история вообще не о попаданке. Сказочной принцессе снится, что она — деревенская девочка Кэт, а потом её будит прекрасный (нет) принц. Вот только... всё не так просто. Книга, в которой время вовсе не линейно, и открывается множество тайн предыдущих книг.
– Кто вы? – прошептала я, зябко передёрнув плечами, приподнялась, облокотилась о постель.
Высокие готические своды. Косые разноцветные лучи на каменном полу. Кованная кровать с нежно-зелёным балдахином. И мужчина. Волосы светлые, как лён, на затылке топорщатся хохолком. А глаза – весёлые, насмешливые. Тёмные. Вишнёвый плащ, кожаный дублет с бархатными вставками цвета бычьей крови.
– Я? Принц Дезирэ, к вашим услугам. Тот, поцелуй истинной любви которого пробудил вас от столетнего сна, моя прекрасная принцесса Шиповничек.
Мне очень хотелось потянуться, размять мышцы, но… не при мужчине же?
– Столетнего сна?
– Вы ничего не помните?
Он присел на корточки и сверху-вниз заглянул в моё лицо, прищурился. Затем хмыкнул и снова вскочил:
– Ничего. Это поправимо. Со временем. Вашу руку.
Я потёрла глаза и вложила в его широкую ладонь пальчики. Принц помог мне подняться. Всё тело тотчас заныло. Прялка… перед глазами крутилось её деревянное колесо, чуть постукивая и несмазано повизгивая. Меня пошатнуло. Дезирэ поддержал.
Мы вышли на балкон. Мои ноги дрожали, и я вновь вцепилась в его руку: вниз круто уходил лесистый склон, и там поблёскивала свинцовая извилистая река.
– Мои родители…
– Давно умерли.
Я вздрогнула и оглянулась на него. Да, сочувствие – явно не главная черта в характере моего принца. То есть, получается – жениха?
– Вы… вы меня поцеловали? – с сомнением уточнила я.
– Надо повторить? Я готов.
Нет, спасибо. Как-то не хочется. Поцелуй истинной любви? Но какая может быть любовь к человеку, которого видишь первый раз в жизни? Как можно… Нет, ну воспылать желанием или очароваться симпатией, да даже влюбиться… но истинной… любви… Я с сомнением посмотрела на него.
– И что теперь?
Он выгнул русую бровь:
– Свадьба. И жили они долго и счастливо, пока не умерли.
Я снова поёжилась. Холодно. С гор тянуло прохладой. Их пики сверкали на солнце. Стояла осень, и склоны казались затопленными ало-золотистой лавой. Неужели, я осталась совсем одна? Ни папы, ни мамы, ни дядюшек-тётушек? Ни друзей, ни даже слуг, знакомых с детства. Лишь мрачный тёмный камень угрюмого замка, когда-то бывшего родным… Наверное.
Мне стало бесконечно одиноко. Из-под ресниц вырвалась слеза, я почувствовала, как она холодит кожу щеки.
– Мы останемся здесь? – спросила и услышала, как ломается от сдерживаемых слёз мой голос.
– Зачем? – принц пожал плечами. – У меня есть башня. Там уютнее.
И набросил мне на плечи тёплый шерстяной плащ. Я благодарно закуталась. Дезирэ рассмеялся:
– Вперёд, красотка, навстречу подвигам. Или, как говорят в одном наипрекраснейшем королевстве: кто не успел, тот опоздал.
В пятницу
История о девушке по имени Элис, Элиза, до крайности доброй и эмоциональной. Элис и смеётся, и плачет, жалеет всех, даже тех, кто очень её обижает. Она не считает себя героиней, но так получается, что именно ей, слабой девочке нужно напрячься, чтобы спасти гибнущий мир. И милый пёсик Гарм, болонка, спасённая Элис от утопления, ей в этом обязательно поможет.
Внимание! Если остальные истории ещё можно читать отдельно, то эту книгу — нет. Она не просто заключительная, она собирает всех выживших героев вместе.
Я прошла в дровяник, бросила дрова на пол. Надеюсь, маменька уберётся как можно быстрее. Ну, раз кучер стоит и ждёт её. Как уедет, сразу вернусь и разложу поленницу. Гарм нырнул под юбку. Его любовь к гостям была сродни моей.
Мы поднялись по скрипучим ступенькам, я открыла дверь, прошла через тёмную прихожую и оказалась в натопленной комнате. Маменька сидела за накрытым столом, пила чай из голубой фарфоровой чашечки, которую всегда возила с собой, и делала вид, что слушает нянюшку. Но тотчас посмотрела на меня.
– Здравствуй, Элис. Как поживаешь, дитя моё?
– Мэ-э, – прогундела я, прямо в ботинках прошла по скрипучему полу, потыкала маменьку в плечико грязным пальцем. – Мэ-мэ-э…
– Не касайся меня, милая, это шёлк, ты понятия не имеешь, сколько он…
У неё в ушах прыгали серёжки-груши, переливаясь аквамариновым блеском. Такая тоненькая шейка, такое изящное ушко. Я схватила пятернёй серёжку и потянула на себя. Маменька взвизгнула, подалась за мной, вцепившись в запястье.
– Ма-а-а, – выдохнула я восторженно.
– Уберите от меня идиотку!
М-да. В этот раз её выдержки хватило ненадолго.
– Лиззи, детка, – заволновалась нянечка, – отпусти, это не твоё. Фу, не трогай…
Но я не обращала внимания на сердечную. И на гостью, которой буквально пришлось стать на колени, чтобы мой восторг не порвал её розовую нежную мочку. Я с упорством ребёнка тянула на себя блестящую игрушку.
– А смотри что у меня есть! Лисонька, погляди: пряничек.
Я обернулась, выпустила маменькино ухо (та тотчас свалилась на пол) и, идиотски хохоча, подошла к нянюшке, схватила глазированный пряник и стала пихать его в рот. Пряник не лез. Я начала давиться, слёзы потекли из глаз. Нянюшка потянула мою руку, забрала пряник, разломила и накормила меня прямо так, с рук.
– Омерзительное зрелище, – выдохнула маменька, поднимаясь. – Ну, всё. Собирай её и поехали. Какое счастье, что мне недолго осталось всё это терпеть!
В смысле недолго? Я чуть не обернулась вопросительно, но усилием воли смогла себя сдержать: я же идиотка бессмысленная. Что она имеет в виду? И – куда поехали? Вот уже год, как я жила в забытом богом – ну не знаю им или не им, но людьми-то точно – месте, и вроде бы обо мне тоже все должны были уже забыть и…
– Пойдём, пойдём, девонька, – нянюшка принялась поправлять на мне одежду, а затем и вовсе кутать в шерстяной платок. – Счастье тебя ждёт великое. Нежданное. Негаданное. Вспомнил о тебе Господь и Дева Пречистая…
В субботу
6. "Цена любви и мести", том 1
Это дилогия. Мрак, насилие, абьюз и слом личности.
Помолвка принцессы Ирис и герцога Ширана произошла, когда девочке было лишь шесть лет. И вот уже двенадцать лет герцог, защитник Южных земель, ждёт брака с невестой. Однако король решает переиграть и отказывает герцогу. Ширан не из тех, кто прощает вещи. А тут ещё и легкомысленная Ирис публично высмеивает его.
Отныне судьба обидчиков решена. А бывшая невеста становится пленницей и сексуальной игрушкой герцога.
18+, эротика (много) и всякие ужасы. Я вас предупредила.
В воскресенье
7. Скидки на второй том дилогии "Цена любви и мести".
 |  |
Принцесса завизжала, отвернулась от невыносимого ужаса. Уткнулась лицом во что-то крепкое, покрытое грубой тканью. Тёплое. Жёсткое. Вжалась, трясясь.
– Не хочешь, значит, смотреть? Даже прощаться не будешь? – вкрадчиво уточнил герцог.
Это была его нога.
И тут же добавил жёстко:
– Цельсь.
Но там же остался только…
– Не надо! – заревел перепуганный Дайн в голос. – Пожалуйста…
Ирис подскочила. Ей удалось подняться на колени. Обернулась, расширившимися глазами увидела, как солдаты бездушно вскидывают пистолеты, прицеливаясь в мальчика. Сердце крутанула острая боль, горло стиснула судорога.
Однако у этого кошмара был хозяин, был его единовластный бог. Ирис осознала это за какую-то долю секунды так же, как поняла: ещё миг, и раздастся выстрел. Она посмотрела на герцога. Не чувствуя губ, прохрипела:
– Пожалуйста… Пощадите его! Умоляю вас! Он ребёнок…
Золотые глаза посмотрели на неё. Властные губы скривились, на щеках, очерченных коротко стриженной бородкой, проступили тонкие, точно вычерченные резцом, морщинки сверху-вниз.
– А где же гордая принцесса? – холодно спросил Ширан. – Вставайте с колен, Ваше Высочество. Не унижайтесь. Поднимите голову. Я всё равно убью всех до одного, но вы хотя бы сохраните собственное достоинство.
Подняться с колен, гордо вскинуть подбородок, смерить злодея царственным взглядом, чтобы не забывался, чтобы помнил, кто́ перед ним. Бросить сквозь зубы надменное проклятье. О! Именно так и только так и нужно было поступить. Ирис знала это.
Это было правильно. И это было неважно.
Потому что… тогда они убьют мелкого, вредного, противного, жирного Дайна. Ужасно настырного, отвратительного младшего брата, который начал своё знакомство с сестрой тем, что выпустил ей в лицо горячую струю. Ирис сразу его возненавидела.
Из глаз покатились непрошенные слёзы, едкие, мутные. Девушка быстро заморгала, отчаянно боясь, что герцог отведёт взгляд. Как будто пока Ширан смотрит в её глаза, Дайн ещё жив. Она схватила широкую ладонь врага, облизнула губы.
– Пожалуйста… прошу вас. Вы и так нас уничтожили, – Ирис всхлипнула. – Вы вполне отомстили за своё унижение. Вполне. Пожалуйста. Пощадите. Или убейте меня вместо него.
Ширан поднял брови, скривился.
– Ты мне ещё руки начни целовать, – сказал, как сплюнул.
Ну и ещё одно объявление:
Завтра выйдет последняя бесплатная глава нового романа "Смерть и семь невест". У книги появится цена, но она будет минимальной (я не помню нижний предел цен на Автортудей, пока не скажу сколько). Минимальной она останется до самого эпилога.
Каждые тридцать шесть лет жители Небесного града, летающего на сорока островах над морем Скорби, отсылают вниз, в Нижний мир, полный чудовищ и ужаса, шестерых девушек на отбор жены для экзарха Смерти, повелителя этого мира. Хитрые игемоны договариваются обойти жребий, заранее определив жертв. Но Йожа, дочь игемона Шестого остров, против. Девушка всей душой и сердцем рвётся в Нижний мир, и не её вина, что заговорщики выбрали не её.
Летающие острова, летающие корабли, магия и сеттинг с привкусом Византии и Эллады.
Кормчий увлёк девушку на нос лодочки, рукой отвёл от лица вспучившуюся парусину, встал перед мачтой, положил ладони на плечи Йожи и прижал спиной к груди.
– Смотри, – шепнул на ухо.
Сначала она не поняла о чём он. Сердце билось гулко и перепугано, его пальцы прожигали тонкую ткань коротких рукавов, его дыхание было слишком, чересчур близко, а тело ощущалось угрожающе сильным. Где-то в глубине задрожал ужас. Но потом…
Миллионы, миллиарды огней. Всё небо пронизано яркими каплями, переливается драгоценным бархатом.
– Бездна, – прошептала Йожа, запрокидывая голову.
Её макушка коснулась его гладковыбритой щеки, но потрясённая открывшейся картиной девушка не обратила внимания на такое нарушение приличий.
– Посмотри, видишь: охотник гонится за ланью.
– Где?
– Если соединить вон те звёзды в созвездие…
Йожа посмотрела, но рассыпанные по жирному гумусу неба светлячки ни во что складываться даже не пытались. Они просто мерцали, таинственно перемигиваясь. Впрочем, и небо не было одинаково тёмным: светлый мазок прочерчивал его кривой линией. И, повинуясь непреодолимому желанию, Йожа раскинула руки и рассмеялась.
– Когда умру, то стану чайкой и буду летать под этим небом, – поклялась вслух. – Ночным небом.
– Тогда уж совой. А теперь взгляни вниз.
Она опустила взгляд, наклонилась. Серебряная патина светилась в мазутной черноте.
– Это море, – шепнул Оморфус. – Мы покинули Шестой остров.
Йожа ахнула и отпрянула. Сильный ветер разогнал спасительные облака. Она впервые видела море вот так, прямо под ногами. Вернее, под бортом. Дочь игемона, конечно, неоднократно покидала пределы острова. Они с Кшисикой летали друг к другу в гости (и Йоже очень нравились уют и тепло в маленьком Тридцатом домусе), остров Пиршества, куда слетались для общих молитв и жертвоприношений, тоже не остался без внимания дочери игемона, но… Эти острова были слишком близко, полёты совершались только днём, и обычно Нижний мир укрывала густая шаль облаков.
– Держись, – приказал Оморфус, отпустив её.
Убрал часть парусов и накренил крылья. Микрос понурил нос и устремился вниз. Йожа закричала от ужаса и восторга, схватилась за мачту. Угол наклона не был большим, но всё равно сладкая жуть поднялась мурашками к коленям и выше.
Она увидела волны. Антрацитовые, кипящие белым кружевом пены. Море дышало, оно было живым. Оно неслось навстречу с бешеной скоростью, и Йожа поняла, что волны очень высоки.
Девушка обернулась к перевозчику:
– Мы падаем? – крикнула, но сама не услышала свой крик.
Задохнулась: из-за силы встречного ветра было почти невозможно дышать. Оморфус оказался рядом, обнял её одной рукой за талию, а второй тоже уцепился за мачту.
– Нет! – заорал ей на ухо. – Нас бы завертело.
Дав ей возможность насладиться головокружением от чувства падения, он выпустил девушку из рук и с трудом принялся медленно поворачивать рулевой хвост и крылья в горизонталь. Микрос тряхнуло, корабль задрожал так сильно, что в какой-то момент Йоже показалось: рассыплется. На досочки, на клинышки, на…
Но микрос не рассыпался, послушный воле кормчего он поймал воздушную струю и взмыл, планируя над морем. Литые волны бесновались внизу, и Йожа боялась даже представить их настоящую высоту. Дышать стало легче.
– Что это за чудовище? – крикнула она, заметив какую-то тень, прыгающую в волнах.
– Кит.
– Мы можем спуститься ближе?
Йожа склонилась через борт, жадно вглядываясь в Нижний мир.
– Не упади. До воды стадий десять, а то и пятнадцать, не меньше. Переломаешь кости и позвоночник. А я даже не стану спускаться, чтобы проверить, жива ли ты. Можем, микрос по воде тоже плавает. Но там, внизу, слишком опасно. Волны не для такого утлого судёнышка. Да и гроза собирается. Мы поднимаемся. Держись. И лучше сядь.
Добро пожаловать!
