Месть Командора

Один актёр не очень старый, но и не очень молодой попал в немилость к театральной администрации за несколько вольное отношение к графику потребления спиртных напитков. Он потреблял их на репетициях, перед спектаклями и что особенно не нравилось начальству. И ещё он испытывал огромную тягу к «Гопкинсам»*. И его последний «Гопкинс» стал последним гвоздём в крышке его карьеры, так сказал ему директор театра, (он же парторг) и слова эти оказались пророческими, причём а двойне, так сказать по форме и по сути.

Шёл спектакль «Ленин в Октябре» и по сюжету «Ильич гримированный мечет шажки» в сторону Смольного. То есть с одной стороны сцены был Смольный, а с другой выход из переулка. И у входа в Смольный стоял наш герой под личиной красногвардейца Путиловца. Роль была третьего плана и без слов и актёр уже пару раз принял в антракте и добавил из фляжки на поясе и находился в соответствующем смешанном настроении, то есть злился по поводу крохотной роли и плюс страдал от скуки.

И вот, когда Старик Крупский поравнялся с часовым, часовой громко прошептал «Гопкинс» и Ильич решив, что тратиться на литр коньяку это слишком жирно, и подпрыгнул согласно правил игры. Но ситуацию исправил актёр играющий сопровождающего Ленина рабочего Эйно Рахья, быстро подхватил Ильича под локоток и сказал: «Осторожно Владимир Ильич, тут бревно» (чем вызвал хихиканье в оркестровой яме, ибо к Столетию Ильича, анекдоты «с душком» про Ленина и бревно на субботнике было на слуху).

Но весь гнев, начальства обратился на старого актера, которому объявили об увольнении с отработкой.

Его последний спектакль в этом театре, была роль Командора в «Маленьких трагедиях» и актёр решил страшно отмстить… Он решил накануне своего выхода спрятаться так, что бы его не нашли и так насолить администрации.

«Прятаться» он начал ещё перед спектаклем и когда он залез в гроб из спектакля Вий, то при хлебнув пару раз из заветной фляжки, актер благополучно заснул. А гроб этот был чудом бутафорского творчества. У него был хитрый механизм, позволявший легко поднимать крышку изнутри просто слегка на неё нажав, а дальше уже действовала автоматика. Дело было в том, что актрисам игравшим Паночку, было не комфортно под закрытой крышкой и вот ради них было сделано такое ноу хау.

Учитывая что ты театре был новый худрук склонный к экспериментам, он несколько расширил фабулу «Маленьких трагедий»… он вставил туда эпизоды из «Истории Пугачёвского бунта», которые зачитывал в паузах актёр в костюме Пугачёва. А ещё одну новация режиссёр внёс непосредственно перед спектаклем (это был первый прогон для, прессы и для, своих). Худрук решил усилить трагичность «Пира во время чумы» выносом на сцену гроба, того самого их «Вия» (другого в театре просто не было).

Актёр был щуплого телосложения и рабочие сцены привыкшие таскать и не такие тяжести, легко вынесли гроб на сцену и ушли назад за кулисы. И когда Священник, завывающим голосом стал вещать бессмертные строки:

«Безбожный пир, безбожные безумцы!

Вы пиршеством и песнями разврата

Ругаетесь над мрачной тишиной,

Повсюду смертию распространенной!

Средь ужаса плачевных похорон» и. т. д.

Актёр проснулся и ощутил дискомфорт, и от текста снаружи и плюс потому, что захотел попудрить бакенбарды. Он не совсем ещё понимая, где он находится, нажал ладонями на крышку гроба, крышка откинулась и он сев в гробу стал озираться, сопровтждая всё это не совсем парламентарными выражениями. А учитывая то что спектакль был шефским и публика состояла из старшеклассников и работников депо, которым действо было скучновато, и понятно, что явление Статуи Командора из гроба было встречено бурными эмоциями, переходящими в овации. Занавес по-быстрому закрыли, нарушителя, увели закулисы и отобрали костюм, а на следующий день уволили поставив отработку то ли задним, то ли передним числом. История об этом умалчивает.

А актёру перфоманс с гробом пошёл в зачёт. В зале был худрук одного маленького провинциального театра, который восхищённый данной сценой забрал актёра себе в труппу.

Гопкинс* - игра «Гопкинс!» была придумана старыми Мэтрами МХАТА (хотя Малый и Александринка так же претендовали на приоритетность). Игра эта была неким гэгом при котором участники по команде «Гопкинс» должны были подпрыгнуть (не исполнивший команду залетал на литр горячительного). По легенде своим названием игра была обязана Гарри Ллойду Гопкинсу, особо доверенному представителю американского президента в СССР, имя которого было после войны на слуху.