Попаданец в Смутное время. Вторая книга цикла со скидкой 35%.

Бастард. Книга первая. Смута. Шопперт Андрей Готлибович, Алексеев Александр

https://author.today/work/421448

Бастард. Книга вторая. Морок Алексеев Александр, Шопперт Андрей Готлибович

https://author.today/work/434619

Отрывок из второй книги.

Место действия: Москва.

Время действия: июль1610 года.

Варвара, царица России.

Ох и устала сидючи на этой Думе. Сначала утвердили единую систему весов, что пришла к нам из Курляндии. Затем григорианский календарь. Следом про перепись населения и про то, что крестьяне к именам получили фамилии, а отчества вписали только дворянам и служилым людям. Потом сказывали про предательство больших ногаев. Мало того, что землю разорили, так ещё и торговлю в низовьях Волги остановили. Пришла просьба. Киевские православные люди челом бьют - просят взять в своё царство. Чего уж проще, отделитесь от Варшавы, а мы вас подберём. Так нет, представитель Вайса так кричал, что охрип, болезный. Мол, две войны одновременно Россия не потянет. И правда. Откуда деньги на войну? У нас ещё в Крыму армия денег не получила. Ухожу, устала я, пусть сам всё решают.

Переход заново остеклили прозрачным себежским стеклом. А то раньше мутное было - ничего не разглядишь на улице. В моём тереме перестановка. Новую мебель из Себежа привезли. Из красного дерева заморского. Дорого, но красиво, аж жуть! Клетку для попугаев привезли. А то старую разбили дети шаловливые.

В царском огороде теперь есть кукуруза, подсолнух, помидоры, тыква , фасоль. Всё из-за моря привезено и специальный человек из Себежа за всем этим приглядывает.

С кухни потянуло чем то вкусным. Я всех заставляю есть вилками и ложками, а не как дикари - руками. И ручищи свои о скатерти не вытирать и за портьерами и занавесками не гадить. Кого поймаю, у-ух! Не знаю, что сделаю!

В ателье у Вайса стали шить мужские брюки из дорогого сукна и к ним кожевенники делают ремни кожаные, чтобы штаны не спадали. И шапки царские мне и Ивану сшили. Соболиные венцы зимние, а полотняные - летние.

Ещё в мастерской у Вайса сделали мне карету, что не трясётся на ухабах, а плавно идёт. Рессоры какие-то.

Заглянула в "царскую школу". Здесь мой сын царь-наследник Иван Дмитриевич учится вместе с другими детьми бояр и дворян московских. Мальчики почти все с нянями. Дядьки уж больно сильно дерут за непослушание - поэтому я их запретила в школу пускать. Пусть дома своих подопечных наказывают. Здесь не след.

Спрашиваю у нянюшек, все ли здоровы, что интересного слышали? Слава Богу, все здоровы.

А вот и мой секретарь. Спрашиваю:

- Что интересного случилось?

- Наш свет Иван Дмитриевич изволил читать книгу боярина Заруцкого на латыни и переводить. Так он перевёл, что патриции возлежали с восемью гитарами... Я поправил - с восемью гетерами, а он начал спрашивать про гетер...

Я уже совсем обрусела:

- Молод ищщо про такое, прости Господи, читать. А что за книга? Декамерон? С картинками? Рубенс? Дай поглядеть!

- Боже мой, куда катится мир? Голая вечеринка! Что ещё интересного?

Секретарь продолжает:

- Один из сибирских представителей Меховой компании. Немец. Прислал письмо в Приказ о его сражении с монголами, которое войдёт в анналы историкам: " Монголы, потомки Чингис-хана, десятитысячной ордой перешли через перевал и осадили наш острог. Наш десяток казаков бывших в поле со стадами храбро бился и уничтожил монгольскую сотню пробиваясь к острогу. Правда, трое наших были ранены и вскоре умерли смертью героев. Среди умерших был и местный воевода. Делать нечего, беру руководство острогом в свои руки. Собрал я и мужей ратных и посадских, охотников и рыбаков, кузнеца и шорника, и даже бортника местного взял для славы его. Пусть потом гордятся, что сражались рядом со мной. И вышли мы, сто семь мужей российских, и убоялись нас степные рыцари, и бежали они без оглядки к перевалу и далее за горы и реки, и всюду кричали о русской силе невиданной и нашей славе неслыханной. Вот так, я, сударыня, служил России матушке, а ты, уж если захочешь, награди меня за подвиг мой малый. Ибо не за награду служу, а токмо за любовь к Родине!

И подпись. Барон Карл Иероним Мюнхгаузен.