Андрей идёт на ферму

АНДРЕЙ ИДЁТ НА ФЕРМУ

На ферму морозным утром

Шагает скотник Андрей

И взглядом тяжёлым и хмурым

Глядит на встречных людей.

Мимо летят легковушки.

Теперь их в селе навалом.

А он, подобно лягушке,

Туда и назад пешкодралом.

Валенки старые дедовы

И куртка на нём лоснится.

Куртку он тоже наследовал

От мужа старшей сестрицы.

Нет, есть и парадная куртка,

Висит в шифоньере родная.

Эта ж, как проститутка,

Затасканная и срамная. 

Дым сигаретный глотает.

Ферма-то не близка.

И сигаретку сжимает

Пальцами у мундштука.

В школу идут ребята,

Зевают спросонья сладко.

И он учился когда-то,

И школу закончил со справкой.

Чего вот, дурак, не учился?

Тепло и светло, и чисто.

Глядишь, и сейчас бы трудился

Помощником машиниста.

И никакой скотины,

И не скрести навоз,

Сидел бы в тепле кабины

И гнал вперёд паровоз. 

И получал не пятнашку,

Как человек отдыхал,

У барной стойки за ляжку

Девку в шортах хватал.

А может, вышел в начальники,

Ведь он же не дурачок.

И приносила б в чайнике

Ему секретарша чаёк.

И рассекал на ландкрузере,

Пистоны вставлял другим.

Лежал на спине ли, на пузе ли

В сауне по выходным.

Потом, завернувшись простынью,

За столом, где пиво и водка.

Висела на нём бы гроздью,

Как видел в фильмах, красотка.

А вот и она скотобаза

В серости утренней выглянула.

Сколько ж она, зараза,

Соков уже вытянула!

За скребок Андрей берётся.

Это самый важный труд.

И чего им не имётся?

Бесконечно ссут и срут.

А попробуй не почисти,

Столько схватишь матюков.

Языки у баб, как кисти

У проворных маляров.

Так скребком он намахался,

Что стоит едва живой.

Рокот трактора раздался.

Ворота ему открой!

Он в кормушки сыплет силос,

Ароматная еда.

И скотинка оживилась.

Подан завтрак, господа!

Сверху дертью припорошит.

Все корма через весы.

Санька — он мужик хороший.

Рожа цвета колбасы.

А потом ещё телегу

Он навозную привёз.

По замазанному снегу 

В поле отвезет навоз.

Дойка. Бабы матерятся.

И толкайся возле них.

Должен он со всем справляться,

Пашет он за семерых.

Наконец явился сменщик.

Всё! До вечера домой.

Впереди звенит бубенчик:

Ребятня идёт домой.

                                                                       ***

Бездонна и ужасна бездна.

Смертельный холод. Свист в ушах.

И скрежет мельницы железной,

Что всё размалывает в прах.

И бродят души неприкаянно

Тупой холодною толпой.

Какого нужно им хозяина,

Чтоб обрели они покой?

И что же думали вы ранее,

Когда так сладко есть и пить,

Когда не знали покаяния

И собирались вечно жить?

Какая детская наивность!

И вот ударил смертный час.

И дней прервалась непрерывность,

И светоч разума погас.

И полный мрак. И нет просвета.

Не вспыхнет дальний огонёк,

Который бы из бездны этой

Тебя бы в путь направить мог.

Ни чувств, ни мыслей, ни надежды,

Нет места никаким мольбам.

Зачем кричали вы, невежды,

Что ждёт нас свет небесный там?                                                                       

***

Во всех немыслимых и мыслимых грехах,

Во всех пороках, явных и неявных,

Меня подозреваешь. Очень славно,

Что я кажусь таким в твоих глазах. 

Гораздо хуже, если б идеалом

Тебе бы представлялся я, тогда

Была бы настоящая беда — 

Во мне б ты разуверилась немало.

Попробуй-ка, взойдя на пьедестал,

Моргнуть не так иль сделать жест не тот,

Который от тебя с восторгом ждёт

Она. И ты в её глазах упал.

Нет! Боже упаси! Минуй сия беда!

Пусть буду грешен…Совершенства ни на грош.

Зато тебе я повода не дам

С иллюзией расстаться навсегда.

И примешь ты меня, какой я есть,

Со всеми недостатками моими.

И будешь по ночам шептать ты имя

Моё. Какая это честь!