Воскресный абзац. Клязьма.

Зачем я пошёл за ними вслед? Зачем? Пережить сполна всю бездонность своей горючей боли? Или наглядеться в последний раз? Я не знал. Просто медленно шёл за ними, сощурившись, ловил её знакомые движения, её лёгкий шаг.
Мне показалось, она была очень худенькой, совсем тростиночка, и у меня сжалось сердце. Она не знает, что ей грозит… А может ей ничего и не грозит? Может, ей грозило только со мной?
А с ним - нет? Он шёл рядом с ней со спокойным, заботливым видом. Волк, хищник… космический десантник... Вот значит, как. Они ходили куда-то вместе. Вместе гуляли. Мне надо уходить. Они уже делают всё вместе. Как семейная пара. Надо поворачиваться и уходить.

Но я всё шёл и шёл. Наверное, я всё-таки ждал, что они разойдутся в разные стороны. Волк пойдёт своей дорогой, а моя красная шапочка – к себе домой.

Они вместе подошли к широким воротам – это была та самая дача, которую я искал. Дом угадывался за забором сквозь зелень яблонь и сосновые стволы – высокий, остроконечный, обшитый золотистым тёсом. На фронтоне было маленькое резное окошко с белыми занавесочками. Наверное, там она живет…

Он предупредительно открыл перед ней калитку. Сейчас она перешагнёт порог и скроется во дворе. А он пойдёт своей дорогой. Восвояси. Куда-нибудь подальше, на автобусную остановку, на электричку. Подальше от этой дачи. В свой  космический корабль! Подальше, подальше от Земли, к чёрту на кулички! И я тогда брошусь к этой калитке, разнесу её к дьяволу, загляну ей в глаза…
Прежде чем шагнуть за калитку, она оглянулась. Я даже прятаться не стал – так далеко я стоял. Просто прислонился спиной к дереву.
Она исчезла во дворе, и следом за ней вошёл он. Калитка за ними закрылась.

Всё кончено. Можно возвращаться обратно.

И я зашагал обратно. Я совершенно спокойно шёл и шёл, спокойно так, словно мне всё было по фигу. Только в глазах стояло какое-то марево. И казалось, что остановилось сердце.

А уже перед самой станцией меня осенило. Я вдруг догадался, почему дорога казалась знакомой, когда я ехал сюда и смотрел в окно электрички. Я просто уже ехал по этой ветке.
Когда искал Волка.

Мне захотелось проверить догадку, я подошёл к бабулькам на автобусной остановке и спросил, далеко ли отсюда до Королёва.
- Да минут десять на автобусе, - охотно ответили бабульки, и последний кубик встал в картинку.
 Десять минут, отлично. Прекрасно. Они поминутно рядом. Замечательно.

Больше мне заботиться было не о чем. Мой несостоявшийся пляж, прощай. И прощай, моя пани...
Теперь уже навсегда.

Пока я ехал обратно в Москву я просто совсем ни о чём не думал. Возможно, я просто не жил.

Я приехал во Дворец, зашёл в кабинет, не здороваясь, сел напротив Вероники и положил ноги на соседний стул. Мне очень хотелось положить их на стол, а самому закурить, но я понимал, что за этот номер мне влетит так, что мало не покажется.
- Я готов, - сказал я, со всей внимательностью разглядывая потолок. – Когда летим?
- Только что звонила Марина, - тоже не здороваясь, проговорила Вероника, и голос у неё был какой-то странный.
Я покосился на неё: она держала в руках какие-то бумаги.
- Представь себе, в отделе культуры перепутали распоряжения. – Оказывается, в Чехословакию летят певцы. А танцоры – в Польшу. Три недели в Кракове – культурной столице Европы. Планируется богатая культурная программа. Тебе везёт.
- Везёт? Почему? – спросил я без всякого интереса.
- Как «почему»? – с удивлением спросила Вероника. – Ты же всегда хотел побывать в Польше. Тебе что – всё равно?
Я снял ноги со стула и сел нормально.
- Да, - сказал я, спокойно глядя в пустоту. – Мне всё равно. Мне по фигу. Хоть в Новую Зеландию.
----------------------------------------
На фото - старая дача в подмосковном посёлке Клязьма.