Песенка Дон Жуана (многобукв)

«Преславная, прекрасная статуя!

Мой барин Дон Гуан покорно просит

Пожаловать… Ей-богу, не могу,

Мне страшно…»

Я помню всполох первых встреч,

но в детстве я не знал,

и не обдумывал вдвоём

с подругою в ночи,

что время — порох, время — смерч,

слепой Молох-Ваал,

что пожирает нас живьём,

обугливши в печи.

Горячий шёпот, шорох, боль…

Зеркально отражён,

рванётся бражник через темь

на уличный фонарь.

Любовь как бабочка. Любой,

кто лезет на рожон,

опалит крылья, чтоб затем

оплавиться в янтарь.

Я помню трапезы в раю,

дуэли и пари,

порочных губ полночный жар,

непредставимый днём.

Пока невинные поют:

«Гори, огонь, гори…»,

другие пробуют нектар –

и залипают в нём.

Как можно сердцу отказать

на страстное: «Возьми»?

манит-звенит felicita,

не ведая стыда…

Но с каждым днём мертвей глаза, — 

так наступает миг

земной расплаты по счетам

и Божьего Суда.

Я помню страх, с которым я,

презрев дневной задор,

застыл у зеркала — старик

в метельной седине.

И прошептала тень моя:

«Мужайся, Командор,

Ты жарко жил, но тварный мир

готовится к зиме…»

Кто хочет — может ожидать

весеннего тепла,

когда природа вдрабадан

накурена травой,

когда закрутится опять

секундная стрела,

а с ней — минутная в пандан

с обратночасовой.

И будет жалобно кружить

под желтым фонарем,

на отрывном календаре

отматывая срок.

И мы, конечно, будем жить

покуда не умрем

и, словно муха в янтаре,

застынем между строк.