Дневники преступника: Глава 14. Полуживой, но не сломленный

Приветствую вас, мои прекрасные звездочки! Что делать, когда ты в плену у беспощадного врага, измучен какими только можно пытками и лишен почти всех сил? Молить о пощаде? Сдаваться на живодерню? Орать во всю глотку о помощи? Вот, например, главный герой книги  "Дневники преступника", у которой вышла уже 14-ая глава, пошел по иному пути, продолжая язвить и грубить, даже если фингал под его опухшим глазом больше его головы, а злодеи останавливаться и не думают. Наоборот, им только в кайф поглумиться над беспомощным человеком, будучи уверенными в своей безнаказанности. Антагонист все также продолжает стоять в сторонке и упиваться страданиями, пока его верные собачки громко тявкают и брыкаются лапами по команде повелителя. Ну а главный герой, полуживой-полумертвый, не теряет надежды выбраться из ловушки, хотя и не понимает, как ему справиться с целой оравой в таком состоянии, да еще и в одиночку.

Вообще, изначально я не планировала делать сцену именно такой. Я просто хотела, чтобы антагонист чуточку попугал главного героя, а сам приказал своим приспешникам его отпустить и отвезти в город, чтобы он сам уже добирался куда надо. Но в итоге я сделала цену такой, какая она есть сейчас. И да, помните, я как-то говорила, что до 15-ой главы любовных сцен не будет? Так вот, как вы понимайте, мы до нее дошли. И что это значит? Это значит, что в следующей вас опять ждут моменты, которые для читателя сюжет никак не двигают, но которые я воспринимаю как шанс для персонажей немного расслабиться и передохнуть. Перед тем, как начнется новый раунд адского ада, в котором не будет пощады тем, кто в нем окажется по своей или против своей воли.

Желаю приятного дня и благодарю за внимание!

С любовью, Эстрелла Роуз.

— Я же сказал… — низким, хриплым голосом произносит Питер. — Можете избить меня хоть до смерти. Но я не заткнусь.

— Признай уже, что твои труселя промокли насквозь, — требует Элайджа. — Признай, что тебе ахереть как страшно.

— Не путайте меня с девчонкой. Я не буду орать и молить о прощении с мыслью, что мне это поможет.

— Послушайте, господин, давайте мы прямо сейчас его кокнем? — резко выдохнув, предлагает Рональд. — Чего мы тянем? Здесь же никого нет! Убьем по-тихому и закопаем его тушку где-нибудь. Никто даже не поймет, что произошло и где искать этого урода.

— Нет, ребята, не торопитесь, — с гордо поднятой головой настаивает Маркус. — Я хочу насладиться этим моментом. Насладиться каждой секундой страданий Питера. Хочу видеть, как он мучается.

— Ага, а я смотрю, вы еще помните, что делать для того, чтобы получать оргазм, — ехидно смеется Питер и громко прокашливается. — И для этого даже необязательно ублажать свой засохший старый хер.

— Это только начало твоих страданий, милый мой.

Маркус резко приближает свое лицо к покрытому кровью лицу Питера, который с широко распахнутыми глазами отстраняется назад.

— Все эти пытки – пока что еще цветочки. Вперед тебя ждет кое-что поужаснее и пострашнее. Пытка электрошокером покажется тебе легкой прогулкой.

— Сразу видно, что в детстве вы просто обожали мучить кошек и собак, выкручивая им хвосты, швыряя их в какую-нибудь стенку и пытаясь задушить или утопить, — с презрением во взгляде отвечает Питер.

— Не стану отрицать. Я всегда любил наблюдать за страданиями невинных. — Маркус начинает поглаживать свой подбородок. — Это так умиляет… Умиляет то, как жертва отчаянно кричит, молит о пощаде и вырывается. Умиляет то, как она сходит с ума от мысли, что ей уже никуда не деться.

— Я уже понял, что вы мерзкая гнида, — хмуро бросает Питер и с надменным видом выплевывает немного крови в сторону своих обидчиков. — Гнида, которая не может успокоиться даже на старости лет. Хотя вам уже пора надевать белые тапки и уходить на покой.

— Продолжай, Питер, продолжай в том же духе. Чеши языком, пока мы его тебе не отрезали. Скоро у тебя больше не будет возможности им пользоваться, чтобы не только мелить всякую херню, но и ублажать им свою девчонку, засовывая его во все ее дырки.

— Сочувствую, что у вас нет никого, в кого можно было бы засунуть ваш вонючий.

— Закрой свой гребаный рот, сосунок! — краснеет от злости Маркус, сжав руки в кулаки, пока его ноздри сильно раздуваются. — ЗАКРОЙ, Я СКАЗАЛ!

— Что, я задел вас за живое? Переживайте, что на вас так никто и не клюнул?

— Ар-р-р, вот шавка-то поганая…

— Ты либо дебил, который не понимает, куда он вляпался, либо мазохист, кончающий каждый раз, когда ему причиняют боль, — скрещивает руки на груди Элайджа.

— От боли и страданий здесь кончайте только вы все, — огрызается Питер. — Когда причиняйте их другим.

— Хотите, я дам ему левой в развороте по морде? — предлагает Лютер.

— Нет, ребята, пока с него хватит! — низким голосом бросает Маркус. — Хотя по-хорошему, ему и правда следовало бы двинуть как следует.

— А чего же так? — наигранно удивляется Питер. — Чего тянуть? Грохните меня прямо сейчас! Никто ведь и правда вам не мешает!

— Что, не терпится отправиться на небеса к своей мамочке? Или другим родственникам?

— Вас там уже с нетерпением ждут. Или… Наоборот… Они не желают находиться с вами в загробном мире? Говорят, чтобы вы оставались на земле как можно дольше.

— И я останусь. Не сдохну до тех пор, пока ты не будешь уничтожен. Пока я не стану свидетелем того, как гроб с твоим трупом закапывают в глубокую яму.

— М-м-м-м… Значит, у меня гораздо больше шансов дожить до ваших похорон.

— Нет, никаких шансов, — широко улыбается Маркус. — Ни-ка-ких.

— Это мы еще посмотрим, мудак!

AuthorToday: https://author.today/work/453537