Флэшмоб худших сцен! Антирекламируемся =)

Сижу я тут, значит, редактирую Песню. И подумалось, а не замутить ли флэшмоб? Тема такая: худшая сцена в ваших книгах. Вот так вот! Хвастаться-то каждый может, а как насчёт такого челленджа? Выбирайте как хотите. Может быть, это будет сцена, которая вам совершенно не нравится. Может быть, на которую жаловались читатели. Может быть, как в моём случае, и то и другое))

У меня будет отрывок из первого тома моей первой же книжки. Отрывок этот отмечен аж в двух рецензиях (нет бы какой хороший отрывок отметить ) как пример безмерного и абсолютно бессмысленного пафоса:

Отмечу частые заезды в многословный пафос, например, размышления Энжи об отце.

и:

Многовато пафоса без практических примеров и конкретики. напр:

Обе рецензии, кстати, положительные  

Кроме того, что эта сцена плохая, потому что состоит из воды на больший процент, чем мы все, я ещё и разделил её на две, потому что мне показалось, что начать ДВЕ разных главы с воспоминаний принцессы об отце с примерно одинаковым посылом - это ОТЛИЧНАЯ ИДЕЯ.

В пример приведу только одну, чтобы вас не мучить. Ту, которая идёт первой:

Маленькой девочкой Энжи никогда не боялась отца. Он был для неё образцом для подражания. Монументом, высеченным в камне. Памятником всему хорошему и правильному, что она только знала. Она любила отца, уважала его. И старалась быть на него похожей.

Король Тан Гурри был сильным. Вот какое первое впечатление он на всех производил. Сила исходила от него при каждом жесте, вибрировала в голосе, читалась во взгляде. Никто и никогда не смел ослушаться его приказов. Ему не нужно было юлить, подлизываться, просить — нет, он просто говорил другим, что именно они должны делать, а те — слушались. Это восхищало Энжи с малых лет, и она, как могла, пыталась вести себя также.

Но далеко не сразу узнала, что её понимание силы было далеко от истины. Её копирование отца заключалось лишь в плохом обращении со служанками и приближёнными её семьи ниже по статусу.

Она просила няню приносить игрушки, которые были ей не нужны, или еду, которую девочке не хотелось есть. Потом, маленькая принцесса выбрасывала её и посылала за новой порцией. Если слуги не слушались, она начинала плакать, закатывать истерики, а затем угрожать. Однажды, в порыве гнева, Энжи пообещала служанке, что отец казнит её, если та ослушается. Отрубит ей голову, стоит только попросить.

Король, узнав об этом, был вне себя от гнева. Ворвался в комнату с раскрасневшимся лицом, чуть не выломав дверь. Он никогда не бил дочь, и, на сколько она знала, никого из детей, но в тот момент Энжи впервые его испугалась.

Сперва отец накричал на девочку, а затем, обнаружив, что лишь испугал её, расстроился и долго сидел рядом. Энжи и сейчас помнила тот момент. Помнила свои слёзы и безмолвную, гнетущую тишину. Помнила, как отец искал нужные слова. Старался объяснить ей, что казнь — это не шутка, точно также, как и власть, которой обладает их семья. Энжи молча кивала, желая лишь, чтобы король ушёл, но так и не поняла, что он имел ввиду. Как не осознала, почему его так испугали угрозы служанкам.

А затем, в возрасте восьми лет, принцесса увидела первую казнь.

Служанки рассказали ей, что осуждённые преступники покушались на отца. Они подняли против их дома несколько рабочих районов с корней Царь-древа, и шли с факелами ко дворцу. Внутри у неё всё всколыхнулось. Она испытала гнев, ненависть, злобу. Желание сделать что-то — отомстить. Хоть как-то и неважно кому.

Она хотела во чтобы то ни стало увидеть казнь, но знала, что отец этого не допустит, поэтому уговорила служанок её отвести. Заставлять людей делать то, что ей нужно, у неё уже хорошо получалось, и мало кто осмеливался ей отказать.

Укутавшись в незаметную одежду, они выбрались из дворца через окно, и тайком пробрались к месту казни. У принцессы не было сомнений, что осуждённые заслуживают смерти. Более того, девушка испытывала искренний интерес и предвкушение. Она ожидала, что смерть этих людей принесёт ей радость, или хотя бы справедливое удовлетворение. Но оказавшись перед помостом, где всё и должно было случиться, ей стало не по себе. Осуждёнными оказались три молодых парня, в порванных и испачканных грязью дорогих костюмах. По началу они держались уверено, но после оглашения приговора начали вдруг скулить, прося о пощаде, и сердце у Энжи сжалось.

Судья приговорил заключённых к смерти, через обезглавливание, и исполнял приговор лично её отец. Это казалось принцессе справедливым — ведь они покушались на его жизнь, и теперь он должен был забрать их. Однако почему-то, глядя на короля, с широким мечом в руках, готовящегося привести приговор в исполнение, девушке стало страшно.

Стоя в толпе, слушая озлобленные крики, принцесса затаила дыхание. Она отчётливо запомнила, как меч отца неестественно сверкнул, опускаясь на плаху; запомнила крик молодого парня, который вдруг резко оборвался; запомнила, как голова с открытыми глазами отлетела в сторону толпы, и люди восторженно взревели. Увидела, какое у трупа было неестественное выражение лица, и чуть не закричала. Отворачиваясь, вновь заметила голову, и пустые глаза, как ей показалось, взглянули прямо на неё. Ужас и отвращение смешались внутри, и принцессу стошнило на новые розовые туфельки.

Вернувшись домой, Энжи плакала. Долго не могла остановиться, и ей сложно было объяснить почему. Ещё несколько дней, она начинала рыдать лишь при виде отца, испытывая неестественный страх. Раз за разом она вспоминала отрубленную голову, взгляд безжизненных глаз, тонкие ручейки крови на помосте. И отца, стоявшего с мечом в руке.

Отец видел это. Видел, и ничего не говорил. Он не ругал её, за то, что она пробралась на площадь, в отличии от неё понимая, что творится у девочки внутри. Лишь спустя несколько недель, она перестала его бояться. Перестала вздрагивать, слыша шаги, перестала просыпаться посреди ночи, мокрая от пота. Тогда она поняла, почему отец переживал за неё. Сделав некоторые вещи, назад уже не вернуться. Они меняют человека навсегда.

Ну и считерю немного. Так как я прямо сейчас занят редактурой, я вспомнил про эту сцену как раз потому, что до неё добрался. Теперь она будет выглядеть так (пока тоже черновик, который в конце буду вычитывать):

С детства Энжи хотелось походить на отца. Стать в глазах других такой же сильной, мудрой, смелой. Хотелось, чтобы окружающие смотрели на неё с этой ни на что не похожей смесью любви и ужаса. Уважали её. Подчинялись.

Думая, что ведёт себя по-королевски, она мучила служанок, немногочисленных подруг. И однажды пообещала одной из них — та отказалась идти за игрушкой, которую сама же Энжи второй раз подряд выкинула из окна, — что отец казнит её за непослушание.

Король Мелтен Тан Гурри ничем не выказал гнев. Через неделю он лишь взял дочь на праздник, под конец которого должны были казнить преступников, покушавшихся за несколько месяцев до этого на жизнь её старшего брата.

Суд приговорил их к смерти через обезглавливание. У Энжи не было сомнений в их вине. И то, что отец сам решил привести приговор в исполнение, тоже показалось справедливым. Больше того, она думала, что почувствует удовлетворение, увидев, как всё произойдёт.

Волнение пришло, когда Энжи подошла к помосту. Когда услышала мольбы осуждённых о пощаде. Как требует крови толпа. Когда увидела глаза отца под маской палача, безжизненные и безразличные.

Навсегда она запомнила сверкнувший меч и звук, с которым он, как будто не встретив сопротивления, опустился на плаху. Голову, отлетевшую немного в сторону, ударившуюся о корзину и выпавшую на помост. Изуродованное страхом лицо казнённого; глаза, которые быстро остекленели и потухли. Кровь. И восторженные, кровожадные, требующие продолжения крики.

Ужас и отвращение смешались внутри, и Энжи стошнило на розовые туфельки. Вернувшись домой, она плакала. Проклинала отца, за то что он показал ей это. Ненавидела его и боялась. Того, что теперь, закрывая глаза хоть на миг, она вечно будет видеть ту отрубленную голову. Того, что, отец навсегда останется для неё безжалостным палачом. Но сильнее прочего Энжи боялась того, что, если она действительно хочет стать такой, как отец, или хотя бы достойной называться его дочерью, эта казнь вряд ли станет в её жизни последней.

Надеюсь, стало лучше)) По крайней мере, стало меньше!  

Делитесь вашими! Если, как и я, успели свои ненавистные главы переделать, и у вас имеются оба варианта, несите оба! Только новый, любимый и хороший вариант нести нельзя  

Чтобы поучаствовать, пишите пост в блоге и приносите ссылку на него сюда в комментарии!