Глас вопиющего в пустыне

Об испанской колонизации Америки снято множество фильмов. Вспоминая такие картины как «Агирре, гнев божий», «1492: Завоевание рая», «Миссия», «Эльдорадо» на ум приходит зловещее слово – конкистадор. Исторический образ конкистадора ассоциируется с жестоким завоевателем, алчным золотодобытчиком, фанатичным убийцей и поработителем. Кем же на самом деле был этот авантюрист XVI века и почему на чужой земле он чувствовал себя как дома? Существуют сотни трудов о промысле испанцев в Новом Свете. Некоторые из них написаны по заказу, есть откровенно ложные и даже фантастические. Конкистадоры любили преувеличивать. Хорошо, что жили в то время хронисты, для которых правда была дороже золота и славы. Одним из них был Альвар Нуньес Кабеса де Вака.

Он взялся за перо не по своей воле. До тридцати двух лет Альвар Нуньес почивал на лаврах своих предков, живя в родительском поместье, участвуя в войнах, занимая высокие посты. Отправной точкой для конкистадора в качестве писателя стала череда роковых событий приведших к восьмилетнему заключению в джунглях Нового Света. Смещение с поста губернатора Ла Платы, потеря семейного состояния, ссылка в Африку, нищенское существование в трущобах Севильи окончательно сформировали образ мученика, дошедший до наших дней.

Спродюсированный Роджером Корманом, «Кабеса де Вака» Николаса Эчеверия – это нетипичное роуд-муви XVI века. Картина была представлена на 41-ом международном берлинском кинофестивале, получила несколько наград и… была благополучно забыта. Сборы в 789 тысяч долларов для артхаусного проекта весьма неплохие. (Удивительно, что они вообще были!) Позже Корман позволит разрезать фильм на фрагменты и использовать их в качестве фильмотечного материала в дешевых киноподелках.

Как и любой байопик фильм повествует о судьбе известного человека, поэтапно фиксируя знаменательные события, тем или иным образом влияющие на его мировоззрение. Здесь в первую очередь поражает то, как режиссеру удалось провести ассимиляцию европейца с миром индейских племен. Многие сцены на первый взгляд кажутся наигранными и граничат с абсурдом. Персонажи, будь то испанцы или индейцы немногословны и чаще раскрывают характер через жесты и поступки. Редкие диалоги на испанском языке дополнены английскими субтитрами. Не удивительно, что такая сложная система взаимодействия персонажей не нашла отклика у массового зрителя. Действительно, сложно поверить, что католик эпохи Возрождения, проведя восемь лет в джунглях, сбросил оковы индейского раба и стал великим шаманом способным воскрешать мертвых. Поначалу инстинктивно отторгая чужую культуру, в которой, на первый взгляд, нет ничего светлого и божьего, герой через страдания проникается ее естеством и чистотой. Происходит преображение, возвращение человека к истокам бытия. Отказавшись от мирских благ, от оружия, библии и даже от одежды, Альвар Нуньес обретает власть над сознанием и за восемь лет меняется до неузнаваемости.

Однако это преображение было бы неполным без отторжения. Спутники его те самые «типичные конкистадоры», какими их привыкла видеть публика. Капитаны Кастильо и Дорантес – прямая противоположность своего предводителя. Они тяжело переносят скитания, с презрением относятся к языческим ритуалам и мечтают о золоте. Для них возвращение в цивилизацию невиданная благость. С каким восхищением они принимают дарованную одежду и как пируют, рассказывая небылицы о золотых городах!

Четыре патрульных всадника в пустыне символизируют спасение для одних и гибель для других. Они напоминают всадников апокалипсиса, которого так боялись южные индейские цивилизации. Символично выглядит сцена, где Альвар Нуньес хочет поцеловать крест, но в последний момент одумывается, понимая, что старая привычка себя изжила. Господь не принимает участие в завоевании Нового Света. На ум приходит цитата из романа Абеля Поссе: «Единственный крест, блиставший там, был крест рукоятки толедских мечей». Конкистадоры верили в силу единого Бога и с молитвами на устах и оружием в руках строили новый мир, не задумываясь о судьбе тех, кто населял эти земли.

В этом смысле для финала очень важна сцена с крестом. Примечательно, что его несут не христиане, а индейцы. Они подлинные мученики конкисты – непонятые, обманутые и по-прежнему наивные. Среди них тощий, полубезумный испанец в рванине с бородой. Он бродит по лагерю Сан-Мигель от клетки к клетке и успокаивает сидящих там туземцев. Он мечтает созидать и призывает захватчиков к милосердию, но его никто не слышит.