Протокол покорности

Стальные стены станции «Рассвет» обычно звучали едва уловимым гудением жизни – циркуляцией воздуха, током в проводах, мерцанием экранов. Сейчас же стояла гнетущая тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием аварийных генераторов и нервными шагами людей в коридорах. Резкое, как удар под дых, отключение основного питания погрузило секторы «Альфа» и «Омега» в полумрак. Тусклые красные огоньки аварийного освещения робко цеплялись за углы, превращая знакомые очертания помещений в зловещие тени.

Антон Щукин прислонился к прохладной поверхности стены в общем коридоре, пытаясь унять дрожь в руках. У него опять горели сроки по сдачи отчётов, и это отключение вообще было не кстати, теперь придётся перерабатывать, придётся писать отчёт о причинах переработки, возможно ему опять понизят рейтинг.

Но и без обычных тревог за своё шаткое положение теперь ещё любой сбой, любая аномалия в его секторе отзывалась в нем ледяной волной стыда и тревоги. Воспоминание о том, как Элизабет Ким застала его врасплох, о двух эльфах на экране, о ее властном шепоте и унизительной сделке... Оно горело внутри, как тлеющий уголь.

– Говорят, на Альфе-Центавре рейтинг можно променять на пиво, – усмехнулся рядом Руслан, его коллега по смене из соседнего кабинета. Он нервно теребил краешек комбинезона. – Может, махнем? Пока эта станция в конец не рассыпалась от старости.

Антон хотел было ответить шуткой, но голос предательски дрогнул и сорвался в неловком смешке.

«Рассвет» был всем: домом, работой, гарантией существования. Люди рождались и умирали тут, мало кто покидал станцию для того, чтобы переселиться на другую. Да и где эти другие станции, о них только и разговоры были в коридорах. Существуют ли они на самом деле никто не знал. Социальный рейтинг – цифровая удавка, висящая на шее каждого в этом проклятом месте. Потерять его означало не просто нищету, а медленную социальную смерть, спуск на самые нижние, немыслимо тяжелые уровни станции, где его ждала только тяжёлая изнуряющая работа, пресная еда, сон по часам и никакого просвета впереди. В общем шутить о станции ему было страшно.

– Скорее бы починили, – пробормотал Антон, глядя в темный зев коридора. – Отчеты сами себя не напишут.

В этот момент на его запястье резко завибрировал персональный коммуникатор. На мини-экране вспыхнуло сообщение, от которого холодок пробежал по спине: «Ким: В мой кабинет срочно!».

- Ким вызывает… - Тяжело вздохнул Антон.

Руслан бросил на него понимающий взгляд, смешанный с легкой жалостью. Все знали, что вызов к Начальнику Отдела в нерабочее время, да еще во время аварии, ничего хорошего не сулит.

– Ну, держись, Щукин, – хлопнул его по плечу Руслан. – Если что, помянем.

Антон кивнул, не в силах вымолвить ни слова. Каждый шаг по направлению к ее кабинету отдавался гулким эхом в его черепе. Дверь, массивная и обычно надежно запирающаяся, сейчас была приоткрыта. Он перешагнул порог и тяжелый створ с глухим стуком захлопнулся за его спиной, окончательно отрезав от внешнего мира.

Темнота в кабинете Элизабет была гуще, чем в коридоре. Единственный источник света – тусклая аварийная лампа где-то за ее массивным столом. Свет от неё отбрасывал длинные, искаженные тени. Сам стол был островком хаоса в этом минималистичном убранстве станции: экраны мониторов, обычно бодро мигающие данными, теперь были мертвы и черны, лишь кое-где отражая красноватый отблеск лампы. Воздух был насыщен ее запахом – дорогим, цветочным парфюмом с едва уловимыми нотами винного аромата.

Элизабет сидела в своем кресле, откинувшись назад. Ее лицо было скрыто в тени, силуэт растворялся в полумраке. Видны были лишь контуры комбинезона, с избыточно расстегнутой молнией, и блеск наблюдающих глаз.

– Щукин, – ее голос прозвучал низко, бархатисто, как скольжение шелка по коже. Он не требовал ответа, он владел пространством. – Подойди. Ближе.

Антон сделал несколько неуверенных шагов, остановившись в паре метров от стола. Его ладони вспотели. Он чувствовал, как бьется его сердце – гулко, как барабан в этой давящей тишине.

– Прошлый раз... – она протянула слова, наслаждаясь его напряжением. – Ты показал определенный... – Повисла пауза, Элизабет словно пыталась подобрать нужное слов. - потенциал. Неожиданный, надо сказать.

Он сглотнул комок в горле. Воспоминание о ее вкусе, о ее руке, вцепившейся в его волосы, о смеси унижения и странного, запретного возбуждения нахлынуло с новой силой.

– Я... я выполнил ваше требование, товарищ Ким. – выдавил он...  Читать полностью -> https://author.today/work/487498