Я кажется схожу с ума.

Потому что в сонной дреме послеобеденного офиса я слышу не гул кондиционера, а шорох волн о мелкий песок и скрип колец причальных канатов.

Я чувствую солёный ветер.

Он приносит запах ржавчины, мокрых досок и смолы. Вода бьётся о сваи самодельного причала, и в этих звуках — больше правды, чем в сотне офисных диалогов.

Я вижу верфь, собранную наспех: кривые балки, мокрые доски, пыльная трава по краям. На ней Доктор — вечно чужой, но здесь особенно. Взъерошенный и непреклонный — в его глазах тот самый блеск безумия, который либо построит новый мир, либо сожжёт старый. Он сооружает свой Наутилус. Сталь добыта или выменяна — какая разница? Ради неё он наспех изобрел электричество, сварку — и ещё десятки вещей, которые здесь пока даже не снились.

Донна прогуливается вдоль берега и похожа на туристку. Чёрные очки, джинсы, баночка колы.

Я волнуюсь за неё. Сколько ещё выдержат эти её наряды местные поборники морали, прежде чем возьмутся за факела и вилы?

Но самое тревожное — чужой взгляд. Штурман. Громила из местных с изящным золотым кулоном на шее. Я боюсь спросить их зачем они его взяли. Как там его зовут..Это всё кончится плохо…

Я чувствую вкус соли на губах.

Я знаю, что эта история уже зовёт меня внутрь.

Я, наверное, сохраню файл и пойду с ними.

А вы? Ведь кто-то один нормальный на борту всё же должен быть.

«Последнее сокровище Джона Смитта» — читайте с 20 сентября