Благовещенск и Русско-китайская война 1900-1901 годов

За развитием современных российско-китайских отношений в "российском умолчании" оказались военные события, которые в 1900 году охватили центральный Китай, Маньчжурию и приграничную полосу российского Приамурья. Причем эти события забыли только у нас, а в Китае их проходят в школах как обязательные. Это осада города Благовещенска, сегодня - областного центра нашей Амурской области.

                             А. А. Сахарова «Оборона Благовещенска в 1900 году».

По сути, речь идет о русско-китайской войне 1900-1901 годов, где можно выделить несколько этапов:
1. Осада посольского квартала в Пекине и поход союзных войск на Пекин;

2. КВЖД и Айгунский инцидент;

3. Осада Благовещенска, мобилизация добровольцев и утопия;

4. Взятие Сахаляна. Поход под Айгун, бой и взятие города;

5. Поход на Цицикар, бои в Китае.

Повторю - летом 1900 года в Приамурье шли самые настоящие и очень-очень жестокие бои.
В 1902 году ученик Айвазовского, русский художник Александр Александрович Сахаров (1856-хх), написал полотно "Оборона Благовещенска в 1900 году" и преподнёс в дар Благовещенску (см. справа). На ней изображён момент боя 20 июля 1900 года, предшествовавший взятию Сахаляна и освобождению города Благовещенска от осады. Даже по картине видно, насколько была накалена атмосфера на Амуре - можно увидеть и окопы с добровольцами, и ведущий огонь пароход "Селенга" на Амуре.

                                              Карта района боевых действий.

Манзовская война

Кстати конфликт с китайцами был ещё до событий 1900-1901 годов. Но в официальной версии освоения русскими Дальнего востока нет этой страницы. Считается, что «манзовская» война и войной-то, по сути, не была. Фактически это было подавление бунта, или масштабная войсковая операция против игнорировавших российские власти отрядов хунхузов (местное китайское население) в общей численности до 40 тысяч человек. Жертвы тоже исчислялись тысячами. Так что название «война» эти события получили недаром.

 А начались они с того, что в 1858 году между Российской империей и Китаем Айгуньский договор. Он установил русско-китайскую границу по реке Амур. Ее левый берег признавался российским, а правый — китайским. Уссурийский край пока что был в общем владении. Китайцам же, населяющим эти земли, о договоре ничего известно не было, они продолжали жить, как раньше. И добывать золото в местных краях. Так продолжалось до 1866 года, до появления появлением в 1866 году в долине Сучана первых русских поселенцев и учреждением Сибирского удельного имения.

И в 1867 году русскому правительству стало известно, что на острове Аскольд близ Владивостока китайцы моют золото. Территория уже была российской, и добывать драгоценный металл жители Поднебесной там не имели права. На основании чего власти Приморской области решили ограничить промыслы манз (китайцы обитавшие на присоединённой к России территории) — в первую очередь, старательство.

Тогда русская 300-тонная паровая шхуна «Алеут» подошла к острову, и ее капитан Александр Этолин потребовал от китайцев (их называли «манзы») покинуть остров. Китайцы не вняли, считая остров исконно своим. Этолин вернулся с воинской командой и легким орудием и выдворил незаконных золотодобытчиков.

В следующем году шхуна «Алеут» опять приплыла на остров Аскольд. И экипажу открылась возмутительная картина: можно было видеть сплошь изрытый ямами берег и примерно 200 китайцев; как позже оказалось, их было около полутора тысяч. Этолин с отрядом из 17 человек пытался прогнать китайцев, однако они просто забросали моряков камнями, убив трех человек и тяжело ранив десятерых.

С этого момента конфликт перешел в новую фазу — в фазу вооруженных действий. Позже именно их назовут «манзовской» войной. Решительно настроенный Этолин приказал блокировать остров Аскольд. Послав во Владивосток за помощью, он начал методично уничтожать китайские лодки-джонки. Всего с 19 по 27 апреля 1868 года было «истреблено до 100 манзовских лодок. Общая потеря манз за это время убитыми и потонувшими простиралась человек до 250», - напишет Николай Тихменёв в книге «Манзовская война» (написана с опорой на реальные документы и на воспоминания очевидцев, опубликована в 1908 году).

Но в ночь с 25 на 26 апреля (8-9 мая) в результате нападения манз был уничтожен военный пост в заливе Стрелок, при этом было убито 2 человека. В ночь с 28 на 29 апреля (11-12 мая) 1868 года около 1000 манз переправились с острова Аскольд на материковый берег и сожгли русскую деревню Шкотову, вырезав 2 крестьянские семьи. Их главный отряд пошел ко границе с Маньчжурией, и, достигнув реки Суйфун (Раздольная), разгромил военный пост Раздольное и напал на Никольское (Уссурийск). Село Никольское было разграблено, дома и хозпостройки сожжены. Жители селения были убиты; спаслись лишь те, кто забрался в огромную лужу по центру села и просидел два дня в камышах.

Для подавления волнений были мобилизованы все воинские силы Уссурийского края. Из Хабаровки вышел сводный стрелковый полубатальон. От Амурского казачьего войска пошла рота из 150 штыков. С еще одной стрелковой ротой из Хабаровки шел штабс-капитан Николаем Пржевальским, впоследствии известный путешественник. 

В результате, преследуемые войсками Приморской области (1 и 3-й Восточно-Сибирские линейные батальоны с подкреплениями из Хабаровки), китайцы 29 мая (11 июня) были настигнуты у «станка Дубининского». В ходе 6-часовой перестрелки 1 казак был убит, 2 ранено, со стороны манзов потери составили около 50 человек убитыми и ещё около 300 бежало в направлении маньчжурской границы. Ликвидация разрозненных групп вооруженных манз продолжалась до середины июля 1868 года.

В июне 1868 года боевые столкновения в целом закончились, а остатки банд хунхузов разбежались по тайге. После этого начались постоянные карательные войсковые операции. Целью их было показать, «кто в Уссурийском крае хозяин». Ликвидация разрозненных групп вооруженных манз продолжалась до середины июля 1868 года. А спустя 22 года в одной из публикаций газеты «Владивосток» события 1868 года были охарактеризованы, как «враждебно-племенная резня русскими манзов и обратно».

Далее хунхузы беспокоили русское население значительно реже. Однако были постоянные «рецидивы». И созданная под охрану границ Уссурийская казачья сотня всеми силами боролась с китайскими бандами, которые проникали в край на этом участке для добычи золота и разбоя.

Отряды хунхузов терроризировали местное население на протяжении десятков лет. И историк В. Синиченко в своих очерках заметил, что «несмотря на этот конфликт, до конца 70-х годов XIX века присутствие китайских бандитов на российском Дальнем Востоке всерьез не беспокоило местную администрацию. Однако, начиная с 1878 года, началось новое проникновение китайцев-отходников на российскую территорию, которое сопровождалось резким увеличением случаев угона скота и разбоя. В 80-е годы XIX века случаи преступлений китайцев против личности (разбой, грабежи, убийства) стали расти в арифметической прогрессии». Все это прекратилось только через десять лет после установления Советской власти.

Но это имело и обратную реакцию на южном берегу Амура. Также для ослабления власти российской администрации в Маньчжурии Цинские власти сняли запрет на дальнейшую иммиграцию туда китайцев, которые с 1868 года начали активно заселять всю Маньчжурию. В результате китайское население Маньчжурии выросло более чем в десять раз.

Китайцы перестали чувствовать себя на родине хозяевами

                Бесчинства ихэтуаней в представлении европейских художников того времени.

Восстание ихэтуаней — в переводе с китайского «отрядов мира и справедливости» — зародилось в южной китайской провинции Шаньдунь, затем охватило провинции центрального Китая, его столицу, наконец докатилось и до юго-восточных границ Российской империи.

В целом идеи восставших китайских повстанцев, которых иностранцы также называли боксерами из-за того, что одним из их символов стал сжатый кулак, были справедливыми. Основная цель — освобождение Китая от засилья иностранцев, с которым китайские императоры правящей династии Цин оказались неспособными справиться. Иностранные компании, в том числе и российские, орудовали в Китае как у себя дома, совершенно не считаясь с интересами туземного населения.  Но при этом не отличались в своих действиях, ни состраданием, ни гуманизмом. Действуя со свойственной местному менталитету бессмысленной жесткостью и беспощадностью.

Но, к концу XIX века, китайцы перестали чувствовать себя на родине хозяевами. Цинское правительство, опутанное по ногам и рукам кабальными международными договорами, опиравшееся на неорганизованную малочисленную армию и губернаторов провинций, зачастую просто не подчинявшихся центру, не могло управиться ни с иностранцами, ни с собственным восставшим народом, а в конечном итоге поддержало восставших, поскольку иностранцы ненавистны были и той и другой стороне.

Однако, как и каждое крупное народное восстание, это восстание сразу породило множество невинных жертв. Поскольку ихэтуани считали иностранцев бесами, а принявших христианство китайцев — исчадиями бесов, ну а китайцев некрещеных, но общавшихся с иностранцами — вторыми исчадиями, все они подлежали поголовному жестокому истреблению. В Пекине 24 июня (11 июля по старому стилю) ихэтуани подвергли жестокой казни 222 православных китайца, впоследствии объявленных православной церковью святыми мучениками. Погибло много последователей и других конфессий и их духовных учителей, проповедовавших в Китае, и просто иностранных граждан, и даже китайских чиновников, поддержавших их. А посольский квартал, где собрались все находившиеся в Пекине иностранцы и выжившие китайцы-христиане был осаждён. Ну а цинское правительство Китая объявило войну всем европейским державам, США и Японии. В результате возле крепости Таку, являвшейся воротами китайской столицы стали собираться коалиционные силы, которые смогли быстро разгромить силы ихэтуаней и китайских войск, заняв Пекин и деблокировав посольский квартал. Для большинства стран война на этом и закончилась, но не для России. Так как вспыхнули боевые действия в Маньчжурии.  

И там первыми, от рук китайцев, пострадали те кто находился в Харбине, в центре строительства КВЖД. Тогда жертвами стало около 100 человек, а русских мирных жителей из Харбина и 10 тысяч строителей КВЖД пришлось экстренно эвакуировать по реке Сунгари. Иначе события там закончилось бы массовой кровавой резнёй русских.

Так же важно, что в провинциях, пограничных с Благовещенском, во власти Китая стояли чиновники, настроенные и китайско-патриотически, и сильно антирусски. Как в Цицикаре (центре провинции Хэйлунцзян), так и в Айгуне. Это военный губернатор провинции Хэйлунцзян Шоу Шань, и местный начальник округа Фэн Сян ("фудутун" по-китайски). Они – единственные из местных китайских администраторов во всей Манчжурии, кто отдал приказ о начале военных действий (!) против России. Телеграмма Шоу Шаня от 30 июня 1900г. извещала местные власти об уже отданном приказе обстреливать русский Благовещенск. Подчеркну еще раз - китайские чиновники первые отдали приказ о начале боевых действий.

Впечатлённые "победой" своих приверженцев ихэтуаней в Харбине, восставшие двинулись на север, к НЕ признанным ими русским границам. По сведениям казачьей разведки, в приграничных китайских провинциях было сосредоточено до 100 тысяч "штыков", готовых приступить к военным действиям. И китайские разведотряды уже начали переправляться через Амур. К ним начали присоединяться китайские жители русского берега (как китайского квартала Благовещенска, так и Маньчжурского клина) и приисковые рабочие. Генерал-губернатор Константин Грибский недооценил угрозу (заключение сотрудника Амурского краеведческого музея Владимира Абеленцева), хотя разведка казачьих отрядов и сообщала ему об усилении китайского военного присутствия вблизи границы.

Между прочим, в справочнике северо-восточной китайской провинции Хэйлунцзян, написано: "Китайский город Хэйлуньнао расположен на северном берегу р.Хэйлунцзян уезда Айхой. В 1858 году, после того как царская Россия вынудила Китай подписать Айгуньский договор, она захватила его и переименовала в город Благовещенск". Вот так, то...

Начало конфликта...

Из-за ихэтуаней 11 июня 1900 года вышло Высочайшее повеление о приведении войск Приамурского округа на военное положение, а первым днем мобилизации было назначено 12 июня. О степени опасности красноречиво говорит мобилизационный план: "въ Благовещенскъ должны были мобилизовывались 2-й и 4-й Вост.-Сибир.линейные баталiоны, 6 сотенъ Амурскаго казачьяго полка, 2 (1-я и 2-я) батареи 2-й Вост.-Сибир. артиллерiйской бригады, 16-й полевой подвижный и 19-й запасной госпитали, 1-й и 2-й Благовещенскiе запасные баталiны, 1-й военно-санитарный полутранспортъ, малый отрядный лазаретъ и 3 отд.конскаго запаса" (книга Н.З.Голубцова, стр.6). Но военное начальство даже не предполагало, что может начаться открытый конфликт у Благовещенска. Поэтому 29 июня основная часть войск, стоявших в Благовещенске, на 6-ти пароходах и 11-ти баржах спокойно отправилась на сбор в Хабаровск для последующего продвижения в Китай по реке Сунгари. "Слабость и малочисленность Благовещенскаго гарнизона была известна конечно китайцамъ, которые видели отправленiе нанихъ войскъ" (книга Н.З.Голубцова, стр.9). Охранять город в 50 тысяч жителей остался очень небольшой гарнизон - всего одна сотня Амурского казачьего полка, одна рота 2-го Восточно-Сибирского батальона и полубатарея 2-й Восточно-Сибирской артилерийской бригады.

При этом "рабочiе маньчжуры толпами переправлялись съ пожитками за Амуръ... некоторые изъ уходившихъ изъ города маньчжуръ, при прощаньи съ своими русскими хозяевами, говорили, что "скоро война будетъ", что "шибка худо будетъ".

Утром 01 июля (14 по новому стилю) 1900 года российский гражданский пароход "Михаил" при прохождении по реке Амур мимо деревни Сы-дао-гоу (недалеко от Айгуна), был обстрелян из окопов китайского берега из ружей. Далее выстрелы прекратились и над китайскими окопами показался белый парламентский флаг. "Михаил" остановился и спустил шлюпку для выяснения дела. Шлюпка вернулась на пароход с тремя китайскими нойонами (чиновниками). Нойоны передали капитану, что ими получен императорский указ, запрещающий плавание по Амуру русским судам. Напомню по договору Китай заканчивался там, где начиналась вода. Заметив на борту судна военный груз, китайцы приказали отдать его. Во время переговоров к месту события подошел военный пароход "Селенга", на борту которого плыл в Благовещенск пограничный комиссар области, подполковник генерального штаба Виктор Брунович Кольшмидт. Заметив "Селенгу", пароход "Михаил" подал сигнал остановиться. После доклада капитана, пограничный комиссар велел вежливо выпроводить китайских нойонов, пароходам немедленно сняться с якорей и продолжать путь вверх по реке. Но как только "Михаил" и "Селенга" снялись с якорей, китайцы дали по ним залп и затем уже не переставали стрелять, осыпая наши пароходы градом пуль и картечи. В.Б.Кольшмидт приказал бывшим с ним казакам - отстреливаться. После получасовой перестрелки (против течения шли медленно) пять русских были ранены (два казака, боцман, лоцман и сам пограничный комиссар). Русские пароходы, бросив четыре пустых баржи на мели - ушли. 

Купцы и мещане бок о бок защищали город

119 лет назад, в семь часов жаркого вечера 02 июля 1900 года (15 июля — по новому стилю) для жителей приграничного Благовещенска закончилась мирная жизнь, и начались фронтовые будни осажденного города. Прогремевший пушечный выстрел с китайского берега Амура, а затем такой же второй, третий, четвертый… затрещавшие винтовочные выстрелы заставили благовещенскую публику, до этого беспечно совершавшую променад по набережной города, спешно покинуть ее. Толпы людей бросились с открытой набережной под защиту домов вдоль нее. В это время из этих же домов уже выскакивали наскоро одетые жильцы и бежали вглубь города. Ужас происходящего был в совершенной неожиданности случившегося.

Ихэтуане готовили вооруженное нападение и на Благовещенск, которое и было начато 02 (15) июля 1900 года. Накануне в Благовещенск прибыли пароходы, которые были обстреляны в Айгуне. 02 июля жители города беспечно прогуливались по набережной, горячо обсуждая вчерашние события. В 18:35 вечера по всей линии китайского берега раздались ружейные выстрелы и по улицам русского Благовещенска засвистели пули, затем начался и артиллерийский обстрел города. Ужас происходящего был именно в неожиданности. Ну кто мог подумать, что китайцы на такое способны? Наиболее сильная стрельба была напротив улицы Мастерской (ныне ул.Шевченко), напротив Чуринского дома и городской Управы, дома губернатора и казачьих лагерей. На здании бывшей гостиницы "Россия" (на набережной) можно и сегодня увидеть выщерблины от осколков снарядов.

         Так выглядел Благовещенск на линии прицела китайских стрелков в июле 1900 года.

2 июля, в 12 часов дня, было созвано экстренное собрание городской Думы, в присутствии коменданта города подполковника Орфенова, на котором было решено призвать горожан встать на оборону родного Благовещенска, а набережную реки Амур разделить на шесть охраняемых участков. Военный губернатор, утвердив постановление Думы, приказал прикомандировать к каждому участку особых офицеров-инструкторов. В девять вечера, после того как обстрел прекратился, добровольцы начали обустраивать укрепления на набережной. Все очень боялись ночной вылазки китайцев, поэтому в окопах было организовано круглосуточное дежурство. "Вдоль всей Набережной были ложементы, но они шли не сплошной линией, а с разрывами метров 50–100, потом снова разрыв, насыпались валы, мешки с песком укладывались так, чтобы защитить от обстрела с китайского берега. С обратной стороны устраивались лавки".

Вернемся же  вечеру 02 (15) июля в Благовещенске. Как писал очевидец: «По улицам творилось что-то невероятное! Народ с криком, плачем и бранью валом валил за город. В воздухе стон стоял от смешанного гула многих голосов и свиста пуль, то и дело пролетавших над головой. По самой середине улицы непрерывной вереницей тянулись экипажи, набитые седоками». Изредка на улицах разрывались снаряды. Паника охватила город. Несмотря на высокую интенсивность огня — выстрелы китайских винтовок, по словам очевидцев, иногда сливались в сплошную канонаду, но его эффективность, к счастью горожан, оказалась низкая.

А тогда, с началом обстрела, скриками "китайцы переправляются на нашу сторону" народ в паническом страхе бросился вглубь городских кварталов, прочь от реки и из города. Из домов на набережной выскакивали не вполне одетые жители и бежали вслед. Извозчики, тут же поняв всё преимущество своего положения, уже мчались впереди всех. "Многiе укладывали пожитки на телеги и съ женами и детьми выезжали изъ города. Суета и возня въ городе поднялись невообразимыя". Свидетельница событий Клавдия Никитина вспоминает: "По улицам творилось что-то невероятное! Народ с криком, плачем и бранью валом валил за город. В воздухе стон стоял от смешанного гула многих голосов и свиста пуль, то и дело пролетавших над головой. По самой середине улицы непрерывной вереницей тянулись экипажи, набитые седоками".
Но самые мужественные горожане вышли на набережную с оружием в руках, которого в городе не хватало. Народ бросился к зданию городской Управы, затем к магазинам, в которых торговали оружием. Разбирали даже топоры. Больше десятка крупных фирм – в том числе торговые дома Чурина, Кунста и Альберса и другие,– жертвовали оружие и продовольствие для защитников города. Например, сотрудник немецкой фирмы Макс Оттович Клоос пожертвовал на вооружение 2-го участка обороны 210 ружей и 20.000 патронов к ним.

Военного генерал-губернатора К.Н.Грибского в городе в это время не было – он с войсками гарнизона был напротив Айгуна, на месте обстрела пароходов. Городской голова - был болен. Положение города было отчаянное, фактически город был без защиты.

Но "Суета мало-по-малу улеглась: на Набережной и Большой улице стало совсем мало народу. Китайцы все продолжали стрелять, но пули и гранаты ихъ мало, въ общемъ, приносили вреда". С русского берега открыл огонь взвод 2-й батареи (две пушки), которые остались в городе. Причем стреляли они с открытого пространства, т.е. орудийные позиции даже не имели защитных укреплений. Удачными выстрелами двух наших орудий Сахалин был зажжен в нескольких местах; но вскоре снаряды закончились и батарея - замолчала. В результате первого дня китайских обстрелов были убиты три человека и шесть ранено. Слишком велико было расстояние для эффективного ружейного огня и слишком плохими были китайские стрелки и артиллеристы. Если бы китайцы сделали вооруженную вылазку в Благовещенск в этот или на следующий день, город был бы легко взят. Но они не воспользовались этим обстоятельством, что предопределило в дальнейшем крах всей затеянной кампании. Никаких ультиматумов российской стороне не было выставлено, на переговоры китайская сторона не выходила. Ранним утром обстрел начался вновь.

03 (16) июля 1900 года огонь хунхузов был самым интенсивным, но высадки с китайского берега вновь - не произошло. Хотя китайцы уже готовили свои джонки. А приличную оборону мы смогли организовать только к 04 августа. Очевидцы говорят, что если бы китайцы сделали вылазку в первый-второй день, Благовещенск был бы взят - силы были далеко не равны. По городу стали расклеивать листовки с обращением городского полицмейстера Батаревича: "Нет опасности, когда мы все заодно, дружно, без страха, совместно, вооружаясь, чем можно, встретим, если только понадобится, врага-нехристя, помня: Бог с нами, а не будем верить каждому нелепому слуху, распускаемому со страху глупым человеком и не будем бросаться в кусты, где мы беспомощны".

Бок о бок на защиту родного Благовещенска встали мещане и купцы, промышленники и рабочие, знатные горожане и беднота, и даже иностранцы, обосновавшиеся в городе. Например, дворянин Константин Августовский был начальником первого участка береговой обороны, а его помощниками – титулярный советник, представитель компании "Ельцов и Левашов" Дмитрий Дулетов и дворянин Владимир Ружицкий. Купец и предприниматель Семён Савич Шадрин стал дружинником пятого участка береговой обороны. Начальником третьего участка обороны был предприниматель и золотопромышленник Николай Зиновьев, его помощником был купец Пётр Иорданский. Ночью немногочисленные войска благовещенского гарнизона и сам генерал-губернатор К.Н.Грибский - вернулись в город.

К 04 (17) июля 1900 года немногочисленным войскам благовещенского гарнизона, насчитывающим две роты и три взвода, причем половина из которых была не вооружена, и добровольцам удалось организовать оборону города. Вдоль берегов Амура и Зеи (за Зеей также находились земли, населенные китайцами и маньчжурами — так называемый Маньчжурский клин) была организована линия обороны общей протяженностью 17 километров, разделенная на шесть участков. Успешно отработала артиллерия, потопившая все китайские джонки, которые могли быть использованы для высадки десанта.

В окопы вдоль береговой линии встали бок о бок купцы и мещане, промышленники и рабочие, знатные горожане и беднота. В минуту опасности для родной земли исчезли все социальные различия, забыты все привилегии и старые обиды. Например, купец Семен Савич Шадрин, на чьи деньги был построен Шадринский собор, стал простым дружинником пятого участка обороны.

Вооружение добровольцев составляли ружья всех существовавших оружейных систем XIX века, начиная с кремневых, а также топоры, вилы, ножи и сабли. Матери, жены, подруги, дети, постоянно рискуя быть убитыми вражеской пулей или снарядом, носили обороняющимся, круглосуточно находящимся в наскоро вырытых окопах и ложементах, еду, питьевую воду.

Мой прадед Тарасов Степан Терентьевич дежурил на втором участке обороны Благовещенска — от улицы Офицерской (сейчас улица Мухина) до Графской (сейчас Калинина). Позже он был награжден серебряной медалью «За поход на Китай 1900—1901». Он упоминается в книге Александра Валериановича Кирхнера «Осада Благовещенска в 1900 году», выпущенной в 1900-м.

Итак, к 04 (17) июля была закончена линия укреплений. На ней установили все имеющиеся семь орудий. Действия русских артиллеристов были такими удачными, что они сумели перетопить все китайские джонки на том берегу и т.о. снять вопрос переправы китайских войск. Добровольцами записались около тысячи горожан. Но городские ополченцы были вооружены только небольшим количеством старого оружия. Судя по фотографиям, некоторые ополченцы были с вилами, топорами и даже палками. Справедливости ради - оснащение хунхузов было ещё хуже, но их было много, очень много.

Свидетельница событий Клавдия Никитина вспоминает: "Осада тянулась... получалась уверенность, что китайцы хотели хорошенько "изморить город, играя с ним, как кошка с мышью, прежде чем окончательно овладеть им. Жители знали, какая участь ожидала их в последнем случае. Я помню несколько семейств, члены которых, в случае взятия города китайцами, готовы были покончить с собой, лишь бы не попадаться в их руки. Подобная участь в перспективе многих благовещенцев довела до умственного расстройства". 05 (18) июля 1900 года, ввиду серьезности ситуации, и самом в Благовещенске было объявлено военное положение.

Китайские обстрелы продолжались. Вот характерная цитата из донесения полицмейстера Благовещенска Батаревича от 07 (19) июля 1900 года: "Сегодня утромъ непрiятелемъ было пущено две гранаты, которыя попали во дворъ дома Гусарова, уголъ Артиллерiйской и Зейской, кроме того непрiятельской пулей убитъ арестантъ Белоусовъ - пуля ударила въ голову - и раненъ въ шею тюремный надзиратель Шульгинъ, также въ домъ Гусарова, куда попали снаряды, осколками ранены лошадь и теленокъ".

                     Китайский квартал в городе. Как говориться найдите женщин и детей.

Изгнание китайцев за Амур...

С 03 (16) июля 1900 года, в ответ на обстрелы русских пароходов и Благовещенска, жители крестьянских и казачьих поселений начали погромы маньчжурских деревень; в самом городе начались обыски и аресты у китайцев. "Въ городе было несколько случаевъ нанесения побоевъ и оскорбленiй рабочимъ-манчжурамъ запасными, въ некоторыхъ же деревняхъ жители прямо выгоняли китайцевъ-торговцевъ". Очевидцы вспоминали: "Увесистые кулаки... частенько прогуливались по спинам молчаливых и злобно посматривающих китайцев". А китайцев в городе жило очень много. Практически каждая русская зажиточная семья имела китайскую прислугу, китайцы контролировали мелкую, среднюю и часть крупной торговли, содержали многочисленные рестораны, кабаки и развлекательные учреждения, снабжали город овощами, строили дома. "въ предупрежденiе подобнаго рода насильственныхъ действiй, по распоряженiю Военнаго Губернатора, питейныя заведенiя въ городе были закрыты и объявлено строгое преследованiе за проявленiя малейшаго насилiя надъ китайскимъ населенiемъ области".

По сути для жителей разворачивалась серьезная война с густонаселённым Китаем. Могучая Российская империя, которая должна была защитить жителей Благовещенска, внезапно оказалась где-то невероятно далеко. Жители реально ощутили, как близок и огромен Китай, ставший вдруг враждебным, способным без малейшего труда поглотить и растворить в себе весь их маленький и оказавшийся совершенно беззащитным островок империи. А рядом, за спинами горожан, был китайский квартал, чудь далее Маньчжурский клин, и несколько тысяч китайцев-маньчжуров. Обыватели с подозрением и тревогой всматривались в лица своих слуг, которые еще несколько дней назад были для них если не членами семей, то неотъемлемой и почти не замечаемой частью домашней обстановки. В китайцах на улице начинали видеть "пятую колонну". Так синдром "желтой опасности" вдруг обрел для горожан реальное и страшное воплощение.

Город удалось отстоять, несмотря на отсутствие помощи от правительства, невозможность подвоза военных припасов и солдат по Амуру — ведь ихэтуани и поддержавшие их китайские солдаты обстреливали каждое судно под российским флагом, не давая подойти к Благовещенску.

Но события первых дней войны сильно озлобили жителей по отношению к местным китайцам и маньчжурам. В области проживало много китайцев, занимавшихся мелкой торговлей, сельским хозяйством, работавших в качестве сезонных рабочих у крестьян-переселенцев, на стройках, прислуживающих в богатых семьях. Часто они брали на себя такой труд, за который русские никогда не брались. Китайцы, например, традиционно трудились ассенизаторами — золотарями, как их тогда насмешливо называли — за плату вывозя содержимое частных туалетов к себе на овощные огороды. Но произошедшие события заставили русских по-иному взглянуть на тех, кто прислуживал им по дому, продавал овощи на рынке, помогал в поле или птичнике.

Тысячи трупов китайцев в Амуре

И 3 (16) июля начались погромы китайских и маньчжурских деревень в Маньчжурском клине, а в Благовещенске, расправы над китайцами. Китайцев и маньчжур били на улицах, грабили опустевшие китайские лавки, вымещая на них свою злобу и страх перед ожидаемым нашествием.

Ввиду весьма вероятной угрозы китайского восстания, невозможности из-за отсутствия достаточного количества войск и оружия устроить в городе нечто вроде концентрационного лагеря для китайцев, губернатор области Константин Грибский, реализуя директиву военного министра Алексея Куропаткина, распорядился выселить всех китайцев из Благовещенска. Так как из-за обстрела китайцев никаким судам подойти к городу не было никакой возможности, на воду днем нельзя было спустить даже лодку без риска заполучить пулю, а на мирные переговоры китайская сторона не шла, было принято решение спровадить китайцев вплавь.

При этом Благовещенск заполонили слухи о тайных военных приготовлениях местных китайцев, их вызывающем поведении, о том, что они готовят резню русских и поджоги. Передавали, что кто-то видел у них оружие. Во время обысков в китайском квартале Благовещенска ружей - не находили, хотя "у арестованныхъ китайцевъ находили патроны и порохъ, ножи и даже петли", но были и листовки ихэтуаней ("афиши") с призывом к восстанию, и были представители повстанцев. При этом оружие схожее с оружием  ихэтуаней в городе и селениях Маньчжурского клина находили. А огнестрельное оружие - так ведь с таким оружием было плохо и на китайском берегу. Все это подливало масла в огонь, начались расправы над китайцами. Отмечу, что военный губернатор генерал-лейтенант К.Н.Грибский издал прокламацию, где угрожал строгими наказаниями за расправы с мирными китайцами.

Всех горожан волновало - как поведут жители китайского квартала в условиях войны? А.В.Верещагин поясняет: "...надо войти и в положение наших. Половину населения города составляли китайцы. И вдруг с противоположного берега начинают стрелять. И кто же стреляет? Их же собраты, единоверцы. Поднимается против них понятное озлобление. Весь город уверен, что между теми и другими китайцами уговор перерезать русских. Войск же между тем никаких не было... Оружия тоже нет". Еще цитата: "Среди администрации тотчас возник вопрос о жёлтой опасности, о китайцах-шпионах, о возможности организации со стороны китайцев резни в городе и т.д. А в результате всех этих соображений явилось решение: выслать всех китайцев из города". Итак - было решено принудительно депортировать все китайское население - выселить всех маньчжуров на противоположный, правый берег Амура. Место переправы определил губернатор Константин Грибский, это было в самом узком месте реки - возле станицы Верхнеблаговещенское.

Тут наступила, пожалуй, самая противоречивая страница истории в китайско-российских отношениях за последние два столетия. 4 (17) июля первую партию китайцев и маньчжур численностью до 2000 человек, (хотя есть информация что 1300) согнанных с территории города и окрестностей, этапом под конвоем казаков и добровольцев-горожан отправили в станицу Верхнеблаговещенскую. Там выбрали место, где ширина реки была минимальна — 200 метров. Амур в ту пору из-за многодневной жары и отсутствия дождей был маловодным. Людям было приказано плыть. Китайцы большей частью плавать не умели (ни тогда, ни в наше время). 

По разным сведениям, от 3,5 до 5 тысяч китайцев собрали на лесопильном заводе Павла Мордина в районе реки Зеи (в 10 километрах вверх). Отмечу, что первую колонну на завод вели под конвоем из всего 80 новобранцев, вооруженных за неимением ружей топорами. Ну не было оружия! По дороге никто из китайцев не пытался бежать, хотя при таком, чисто символическом, конвое сделать это было очень легко.

Тех, кто добровольно не хотел входить в воду, загоняли туда насильно, сначала стрельбой в воздух, затем, если люди противились, ударами шашек и топоров, которыми были вооружены добровольцы. В итоге из нескольких тысяч до берега доплыли около сотни человек, которых на китайском берегу стали добивать свои же соплеменники, как предателей, не поддержавших восстание. Бедные китайцы и маньчжуры были изначально обречены: не было им места на русском берегу,  где их считали бандитами, не было и на китайском, где их сочли за изменников.

В последующие дни аналогичная участь постигла еще несколько сотен человек. В тоже время, в части мест вдоль Амура, например в Джалинде, Албазине, казаки мирно переправили китайцев на своих лодках.

В Благовещенске к этому моменту выселения китайцев уже были убитые и раненые жители, и "свежа" память о вероломном нападении хунхузов на русский город. Местный атаман Писарев наотрез отказался предоставить им лодки - справедливо опасаясь их захвата противником и возможной переправы ихэтуаней. Озлобленные благовещенцы тоже отказались перевозить китайцев на лодках и пароходах на китайский берег. "Местное казачье руководство отказалось предоставить имеющиеся транспортные средства: шаланды, лодки, поэтому китайцев стали попросту насильно сгонять в реку".

Амур - широкая река, но хорошие пловцы могли ее переплыть без проблем. Ширина Амура у станицы Верхнеблаговещенское составляла более 200 метров, глубина - более четырех при весьма мощном течении. Но большинство китайцев плавать или вообще не умели, или плавали плохо. К тому же слабые скопом хватались за одного сильного, и они все вместе шли ко дну. Тем не менее, множество китайцев все-таки почти доплыли до родного берега, но ихэтуане открыли огонь по своим же. Из текста романа "Амурские волки": "Передние пловцы повернули назад. Задние, не соображая, в чём дело, напирали на них. С русского берега открыли огонь по китайским стрелкам. А на середине Амура вся масса плывущих китайцев сгрудилась в кучу и десятками шла ко дну". Т.е. русские пытались помочь плывущим - открыв огонь по хунхузам, стреляющих по своим. В воде было так много людей, что крики их были слышны на многие версты вокруг. До китайского берега добралось 80-100. Которые тут же были убиты ихэтуанями. А виноваты в этом у современных китайцев кто? Правильно русские.

В тот же день такая же участь постигла и вторую группу китайцев. Так продолжалось в течение ещё двух дней, вплоть до 8 июля.

Необходимо отметить, что маньчжурское население Зазейского района ("Маньчжурского клина") перешло на китайский берег Амура еще до начала депортации жителей китайского квартала. Хотя отдельные русофобы и пытаются сегодня расширить масштабы депортации с нескольких тысяч китайцев до трех десятков тысяч.

Приказ о выселении китайцев из всех населенных пунктов по русскому берегу Амура был получен везде. Однако только в Благовещенске он был выполнен так коряво. Ни в Хабаровске, ни в Албазино, ни в Джалинде, ни в Игнашино подобных эксцессов не было. Во всех остальных городах и поселках китайцы были аккуратно перевезены на противоположный берег на лодках или других плавсредствах. Но, нужно помнить, что ни в Хабаровске, ни в других населенных пунктах выстрелы с китайского берега - не раздавались.

Очевидцы рассказывают, что некоторым китайцам всё же удалось укрыться в Благовещенске от депортации. Так, крупный купец Юн Ха Зон (свободно владевший русским и французскими языками и принятый в местном высшем обществе), магазин которого находился на Большой улице рядом с гостиницей Манджини, уплатил много денег высшим полицейским чинам только за то, чтобы его 18 дней продержали в тюрьме. Только там он мог спастись. Китайские служащие магазина Кунста и Альберса остались живы лишь потому, что их укрыли в подвале магазина.

На современном языке, произошедшее с китайцами это - превышение служебных полномочий, которое случилось при недостаточном контроле военного губернатора. После расследования военного министерства Константин Грибский был отстранен от должности. Ему были официально предъявлены претензии в нераспорядительности – не отдал письменного приказа о депортации, ограничившись устным распоряжением, не проконтролировал техническую возможность переправы, не донес вовремя о случившемся по инстанции и т.д. Через некоторое время он был назначен губернатором одной из западных областей Российской империи, а в отставку генерал-лейтенант впоследствии был отправлен командиром дивизии. Чуть больше пострадали трое непосредственных исполнителей. Полицмейстер "за бездействие власти и нераспорядительность" был отстранен от должности. Помощник пристава, признанный виновным в том, что "сам призывал стрелять по ним", был "уволен от службы без прошения и подвергнут аресту на гауптвахте в течение двух месяцев". Полковник Волковинский, оставивший много письменных распоряжений, разрешающих убийства, был также "уволен от службы без прошения, с воспрещением вновь поступать на службу и с арестом на гауптвахте в течение трех месяцев". Все остальные были полностью освобождены от всякой ответственности - не только судебной, но и административной.

В Зазейском районе напротив Айгуна наблюдение за действиями китайцев поручили двум сотням казаков. И были сформированы дружины из крестьян (500 человек), вооруженных старыми ружьями "Крынка". Утром 3-го июля разъезду казаков удалось рассеять китайский отряд, переправившийся через Амур в районе 1-2 постов. На пост 1 (который ещё с 90-х годов XIX века находился между Каникурганом и Николаевкой) из Благовещенска в усиление была послана полурота под командованием подпоручика Басова. И именно этот пост в ночь на 5-е июля и атаковали китайцы. "Оказалось, что высадилось в районе Айгуна около 4.000 человек. Там была переправа, они скрытно подошли к посту и обстреляли его. Затем преследовали отступающую полуроту практически до Зейского перевоза". Только у Зеи их и остановили. Китайцы, получив отпор и до подхода подкрепления, успели перебраться обратно на свой берег. Но на Зейской улице Благовещенска (выходящей на переправу) поднялась паника. Горожане стали рыть оборону и вдоль Зеи. В последующие дни китайцы сделали ещё несколько попыток переправиться на наш берег в районе устья Зеи, но были отбиты.

Китайцы предпринимали многочисленные "попытки переправиться на нашу сторону, но разъезды и расположенныя въ опасных пунктахъ заставы казаковъ всякiй разъ с успехомъ отражали эти попытки... 6 iюля у манчьжурской деревни Каникурганъ наш казачий разъездъ наткнулся на отрядъ китайцев (человекъ 50), переправившийся на нашъ берегъ; меткой пальбой нашъ разъездъ заставилъ его спасаться на свой берегъ... 8 iюля казачий пикетъ у Стараго Айгуна заметилъ переправляющуюся на нашъ берегъ китайскую лодку съ солдатами и открывъ пальбу, успелъ потопить ее".

Маньчжурские "селенiя эти, изъ которыхъ жители все бежали на китайскую сторону Амура, въ теченiе 6 дней, съ 3-го по 9-ое iюля, были все сожжены крестьянами. Только въ богатомъ маньчжурскомъ селенiи Гильчинъ наши охотники наткнулись на сопротивленiе шайки китайцевъ и манчьжуръ, человекъ въ 200, которыхъ они рассеяли, захвативъ военные трофеи". Ныне эти действия стали трактовать как организованную военную экспедицию по территории Манчжурского клина: "в течение нескольких дней дружинники прошлись по этой территории, выжгли все китайские фанзы, собрали там скот, который можно было выловить, и в принципе взяли на себя охрану этой территории".

"Наши смельчаки устраивали поиски съ разведочной целью и на китайскiй берег... въ ночь съ 5-го на 6-е iюля, всего въ количестве 180 человекъ, при двухъ офицерахъ, подъ начальствомъ судебнаго следователя поручика Соколова... Во время поиска наши потеряли офицера - подпоручика Юрковского, убитого наповалъ выстреломъ въ упоръ, а также рядового Калинина, который затерялся въ кустахъ во время отступленiя". Свидетельница событий Клавдия Никитина вспоминает: "Во время вылазки на правый берег рядовой Фёдор Калинин был взят в плен китайцами. После взятия Сахаляна, нашли его отрезанную и выставленную на обозрение голову, а также тело со следами зверских пыток - китайцы замучили его со всей их зверской утонченностью".

Китайцы тем временем продолжали обстреливать Благовещенск. Против нас воевали как хунхузы, так и местные китайские войска. "Осада города въ эту вторую половину, съ 9-го по 19-ое число, велась со стороны китайцевъ по прежнему. Все в городе такъ свыклись съ нею, съ свистом пуль и полетомъ гранатъ что перестали бояться". 08 июля у защитников города закончились снаряды, и наши орудия - замолчали. Горожане приуныли. Однако в 7 часов утра 9-го июля пароход "Сунгари" пришёл из Хабаровска, пройдя незаметно вдоль китайских батарей и ложементов у Айгуна. Он привёз 1.200 пудов артиллерийских снарядов и патронов. В этот же день в город прибыли 670 новобранцев. 10 июля прибыли переселенцы, плывшие на плотах и застрявшие из-за распутицы - это были первые вестники освобождения: они передали, что сверху к Благовещенску идут ускоренным маршем русские войска, задержавшиеся мелководьем рек Шилки и Амура, спешат "как могут" на выручку.

Интересный факт: весь город передавал из уст в уста слова простого русского солдата из авангарда, сообщенные переселенцами. Всего четыре слова: "Держитесь, братцы! Мы - идем".

Снятие осады

Добровольцы, солдаты и казаки удерживали город автономно семь дней. 9 июля (22) в Благовещенск под покровом ночи пришел пароход, нагруженный боеприпасами, которые были как нельзя кстати, ведь патронов практически не осталось и был приказ стрелять только наверняка. 12-го числа прибыл из Покровки транспорт с ружьями и патронами. 14-го июля, на трех пароходах и баржах в поселок Игнатьевский (23-и версты от города) прибыло первое воинское подкрепление из Забайкалья под начальством генерал-майора Александрова - три роты Сретенского полка и запасной батальон, которые поздно вечером подошли к городу, "где встреченъ былъ Военнымъ Губернаторомъ и представителями города... Несмотря на неблагопрiятную погоду - грязь и слякоть, стоявщiя тогда, много горожанъ потянулось встречать "освободителей". А 16-17 июля к Благовещенску стали подходить остальные части отправленных из Забайкалья войск: три роты Читинского полка, батальон запасных, батарея Забайкальского артдивизииона, шесть рот Сретенского полка. С этим отрядом прибыли ящики с ружьями, патронами, снарядами. По пути в Благовещенск отрядом полковника Шверина было взято китайское укрепление Мохо, которое находилось напротив станицы Игнашиной и охранялось сильным китайским отрядом (500 человек регулярных войск и вооруженные жители). А снизу по Амуру подходил высланный на помощь еще 05 июля из Хабаровска отряд полковника Сервианова: один стрелковый полк, один линейный батальон, одна легкая артбатарея, две полевые мортиры. К 17-му отряд наконец-то прибыл к нашему посту №2 у города. Оставив на посту один батальон, к вечеру 19-го июля первые колонны отряда Сервианова вошли в Благовещенск. Интересный факт: по пути в ст.Радде, на Хингане, отряд Сервианова был обстрелян китайским пикетом с правого берега Амура. Но полковник Сервианов был боевым русским офицером. Поэтому русская колонна немедленно развернулась в боевой порядок, переправилась на китайский берег, с ходу атаковала китайский пикет, взяла его и сожгла.

Итого к 20 июля в городе скопилось столько войск, что власти начали подумывать о более решительных действиях против неприятеля. Вечером 19 июля в Благовещенске собрался военный совет, на котором огласили приказ начальника всех войск Благовещенска генерала-лейтенанта Константина Николаевича Грибского: "Неприятель на правом берегу Амура занимает рощи за деревней Сахалян, против города Благовещенска, и город Айгунь, лежащий против района наших пограничных постов. Вверенным мне войскам в ночь на двадцать первое число сего июля, перейти на правый берег Амура, выбить противника из занимаемых им позиций и занять деревню Сахалян и город Айгунь". Наличные силы состояли из 8-ми батальонов пехоты, 6-ти сотен казаков, 27 орудий. И было принято решение добровольцев распустить. Теперь воевали военные. При этом из Покровки двигался ещё и отряд генерал-майора Павла Карловича Рененкампфа, начальника штаба Забайкальского казачьего войска.  В результате рано утром 20 июля (2 августа) была проведена войсковая операция, произведен артобстрел Сахаляна, после этого высадившееся войска очистили противоположный берег от повстанцев и китайских солдат. Осада Благовещенска была снята. 

В ночь с 19 на 20 июля 1900 года от Верхнее-Благовещенской станицы на сторону неприятеля были переправлены наши войска. Пока шла переправа войск, внимание противника на себя отвлекали всё те же пароходы "Михаил" и "Селенга". Крупнейшее китайское поселение на Амуре - Сахалян (сейчас это китайский город Хэйхэ) был взят и сожжён. "Особенно всехъ поразили китайскiе ложементы, вырытые въ ростъ человека, местами крытые, съ домашней утварью и помещенiями, выложенными камнями, для офицеровъ. Эти ложементы непрерывно тянутся отъ устья Зеи до Верхне-Благовещенска... Орудiя тоже стояли въ окопах и были хорошо защищены... Насколько китайцы не жалели зарядовъ можно судить по тому, что почти во всехъ ложементахъ валялись груды гильзъ, покрывавшихъ землю въ нихъ местами вершка въ два". Вдумайтесь, винтовочные гильзы слоем 9-10 см. Айгунь был взят на следующий день, после чего русские войска начали широкомасштабное наступление. После разгрома под Айгунем, генерал Павел Карлович Рененкампф гнал китайцев аж до Хинганских гор - на Цицикар. Под его началом собрались 1-й Нерчинский и Амурский казачьи полки, несколько пеших пограничных батальонов. После штурма Хинганского перевала (в 100 км южнее Айгуня) китайский губернатор Шоу Шань покончил с собой, а остаткам войск приказал уходить в Монголию. Русский отряд с боями прошел 400 верст до города Цицикар (288 км к северо-западу от г.Харбин) всего за два месяца. Китайцам - не давали опомниться, например в Цицикаре сотня забайкальцев внезапным нападением захватила в плен 2 тысячи солдат. Пленных китайцев просто разоружали. Ломали их винтовки, вынимали затворы, разбивали приклады, а солдат распускали на все четыре стороны.

Отмечу, что сами китайцы подобной гуманностью - не отличались. Русских рабочих и служащих КВЖД, захваченных во время восстания, китайцы подвергали диким пыткам и зверски убивали. Но этот молниеносный рейд многим пленным спас жизнь. Очевидец вспоминал, как под Цицикаром навстречу русскому отряду выехал сильно перепуганный китайский офицер - привез 14 русских пленных, строителей КВЖД. "Один из них, Иванов, великан по росту, которому медленное движение арбы показалось недостаточным, выбежал при виде отряда вперед, бросил соломенную шляпу и начал передовых казаков целовать". Оказалось, что из этой партии несколько дней назад китайцы зверски казнили троих русских, а накануне еще троих повели на казнь, но получили письмо Рененкампфа с угрозой, что за все злодеяния последует идентичная расплата. Китайцы дико перепугались и решили немедленно возвратить всех пленных.

Поход закончился полным разрушением Сахаляна и Айгуня, о чём свидетельствуют фотографии с развалинами построек и оградительных стен. 30 сентября 1900 года часть русских частей, в т.ч. часть амурских казаков, вернулись домой из похода в Маньчжурию. Остальные - пошли дальше вглубь Китая.

Война с Китаем на Амуре продолжалась двадцать дней и завершилась победой русских. И теперь в Амурском областном краеведческом музее им.Г.С.Новикова-Даурского (г.Благовещенск, ул.Ленина, дом 165) хранятся трофеи, захваченные русскими войсками при разгроме Сахаляна и Айгуна. Это штандарты и знамёна из шёлка дубового шелкопряда, подобие бунчуков с вырезанными из дерева кулаками, оружие: самодельные секиры и ружья. Все эти реликвии попали в музей сразу же после военных действий.

Добровольцев, солдат, казаков, погибших при осаде и последующей войсковой операции на территории Китая, с почестями похоронили на военном кладбище, располагавшемся на вершине сопки в районе улицы Нагорной Благовещенска, снесенном в советское время. Сейчас на этом месте располагаются ветеринарная станция, склады «Амурфармации», производственные базы.

На стене здания на набережной Амура по Краснофлотской 135, перед которым располагался один из ложементов обороны, до сих пор осталась выщербина от попавшего в него китайского снаряда. В антикварных магазинах Благовещенска и по сию пору можно найти серебряные и бронзовые медали «За поход в Китай». А пограничники говорят, что иногда по Амуру в годовщину  массовой гибели от утопления китайцы на своем берегу напротив села Верхнеблаговещенского пускают по речке маленькие плавающие фонарики с зажженной свечей внутри, и волна огоньков медленно плывет вниз по течению, олицетворяя души трагически усопших.

Общие потери в первой для России войне XX века составили около 3000 человек. При этом потери военнослужащих не превышают 300 человек погибшими и умершими от ран.