Разбор книги "Наследие Арконы" Гаврилова Дмитрия

Здравствуйте, мои дорогие.

Сегодня мы кратенько разберем бестселлер Дмитрия Гаврилова, самоопределившего свой гендер, как "волхв Иггельд".
Для начала маленькая прелюдия: разбор прочтения проводится язычником (неоязычником, родновером - нужное подчеркнуть) потому речи идти об идеологических разногласиях не может, все замечания будут по качеству самой работы.

Труд нашего немного известного "волхва" называется "Наследие Арконы". Для тех, кто не в теме, Аркона - это был город- святилище на острове Рюген в Балтийском море, известный тем, что оказался в числе последних уничтоженных оплотов славянского язычества.

Ну, а теперь по сути...

История начинается с того, что главный герой по имени Игорь терзается болью побоев и удивлением от того, что славяно-языческое кунг-фу отчего-то оказалось на ринге пшиком, который и отправил его на инвалидность, а сенсея Всеслава - в морг. Несколько раз боль перемешивается с сознанием уплывшего из-под носа денежного выигрыша, коего так ждали его единомышленники из Круга, которые, разумеется, совершенно бескорыстно говеют о распространении своего мировоззрения.

Славяно-горицкому пшику довольно долгое время поются дифирамбы, перемешанные с нелепыми клюквенными терминами, призванными обозначить ту или иную технику, либо же прием. Но по сюжету пшик остается пшиком, и тоскующий о голом кармане Игорь прибывает к деду Олегу.

Здесь он оказывается уже "Ингваром" и ведет с дедом долгий задушевный разговор. Дед, стесняясь признаться, что допился до белочки, скромно называет себя последним из рода волхвов, и начинает стандартный долбославский промыв мозга на тему перевранной истории и "как оно на самом деле было". А было, по его словам, так: что Русь ее население называло не иначе, как Гардарикой, Аркона же именовалась "Ахрон"- охрана, на исконно-русском острове Крит попы уничтожили всех быков, купола же церквей обозначают половой орган, этруски представляли из себя русское племя наравне с рускописьменными асами и ванами, и т.п. А сам Игорь оказывается уже избранником высших сил, которому предначертано будущее.

В следующей сцене Игорь Избранный (почти "Нео") топает уже в лес к немного бомжеватому мужичку Власу. У Власа оказывается изрядно антикварного барахла, которое должно находиться в музее, но отчего-то пылится в схроне лесного бомжа. Следует угощение с грибами, после чего герою уже начинает мерещиться прошлое на блюдечке, избушка, топающая курьими ножками за лес, а хозяин здорово раздулся в размерах (грибочки были явно не простыми). Сам Влас ненавязчиво, но ежеминутно намекает, что он - бог. Скромный бомжующий бог, стерегущий краденный антиквариат.

Между делом оказывается, что скандинавские элементы фольклора, как Один и Вальгалла - на самом деле русские. На странном скандинаво-славянском капище Власа Игорь получает колдунский меч-посох-копье (да когда-же грибы-то его попустят?!) и отправляется в прошлое на тысячу лет назад, защищать Аркону. Самое логичное решение для свежеиспеченного инвалида. Видимо, ему следует как-то переделать будущее, о чем нет ни одной внятной инструкции. Учитывая, какое ему дали оружие, логично предположить, что миссия воинская, а при учете того, что его отправили в срок падения Арконы - вроде все понятно. Но последняя просьба деда - не пытаться спасти Аркону. Видимо автор (Гаврилов) окончательно отмахнулся от логики и решил гнать клюквенный экшен.

Собственно, Игорь-Ингвар оказывается на Руяне, причем привычным всем человеком, а не чужаком. И он, собственно, почти забыв о своем прошлом (для остальных - будущем) с головой окунается в клюкву. Далее - клюква, клюква, клюква... Потом еще клюква, клюква, клюква... Ни сюжета, ни ценных параллелей с археологией или историей... Картины быта - безжизненная отсебятина, производящая впечатление дешевых декораций. При прочтении этих страниц возникает привкус крашенного пыльного картона. Да, кстати, совсем незначительно упоминается, что остров как-то вяло готовится к последней схватке с данами. Исключительно - в досужее время и при наличии редкого желания шевелиться.

Для разнообразия творческой пустыни на страницах, Гаврилов как-то убого делает вставку о более древних временах - годах крещения Руси. Но сам вскоре убеждается в бессилии этого пришитого отрывка и возвращается к изначальному сюжету.

В нем Игорь встречает трех странников, одного из которых, совершенно внезапно зовут Иггельд-Инегельд. И далее, автор начинает расхваливать себя на страницах собственной книги: "широкоплечий, высокий рыжеволосый скальд с гладко выбритым лицом, что выглядело крайне необычным среди русых бородатых ругов. С чела на щеку у него сползал свежий, багровый запекшейся кровью шрам. За спиной незнакомца виднелись рукояти двух слегка изогнутых легких мечей, такие многие века спустя назовут шашками. Видимо, пришелец владел в совершенстве не только искусством скальдскапа, а также мастерством кровавым и прозаичным."

Этакий Конан-варвар варяжского разлива, которым реальный Иггельд (щекастый толстячок брунэт) в реальной жизни так и не стал. Кстати, шашка - оружие с прямым клинком, реже - слабо изогнутым. Рассуждая о кривизне шашек, Гаврилов дал понять, что этого оружия он в глаза не видел.

После невнятной сцены знакомства, автор снова переносит читателя в вялое повествование об истории Руси. В этот раз - времен Ярослава Владимировича (в погонялове - Мудрого). Пересказав скучным и пафосным языком русские летописи, Гаврилов снова возвращается к главному герою.

(Кстати, это уже пятая часть его книги прочитана).

А Игорь со товарищи все еще как-то неубедительно готовит остров к обороне. И так много-много страниц.
Еще много страниц поется дифирамбов страшному долбославскому кунг-фу, которое герой изучал в будущем.
И большие куски текста посвящены похвале колдунскому оружию Игоря, которое он, уже более четверти книги так и не применил для дела. Да и сам ничего не сделал, откровенно говоря, кроме того, что пропел у костра несколько песен 20-го века. Только ходил из сцены в сцену дохлым лунатиком.

Потом события начинают развиваться. Горят города Руяна, и волхвы спешат увезти с острова "дощки" со священными текстами. Здесь Гаврилов делает отсылку к знаменитой фальсификации - Велесовой книге, которую в 20 веке так же именовали "дощками" или "досчатой книгой". Но мысль о том, что подделка, якобы не подделка, Иггельд более подробно развел в других своих трудах, здесь же он просто намекнул, в расчете на то, что читатель за сюжетом проглотит и этот намек.

Затем начинается вторжение, и Игоря уже не видно, зато во всю геройствует его нынешний отец Святобор. Он в одиночку кидается на рать данов, убивает почти всех их, но не успевает достать руководителей. А чтобы он никого больше не покусал, христианский чернокнижник натравливает на Святобора около десятка воинов-зомби. После этого автор выпивает еще литр водки залпом, и из под его пера выходит такое батальное полотно битвы славянского берсерка с десятком христианских мертвяков...

В общем, почти победив Святобор отступает. Не спрашивайте меня, на хрена нужен этот пафосный уход в закат.
А Игорь... Он все еще ничего не делает.

(Где-то середина книги)

Не самая худшая часть посвящена рассказу о том, откуда взялись христианские зомби-спецназовцы. Но она - единственно хотя бы "среднее" по качеству место книги.

Битва возле Арконы в изложении Гаврилова напоминает толкиенстский "файт" по своей вялости. Ну, и как всегда - славянские берсерки мужественно отражают все атаки христиан. Совершенно непонятно, откуда там столько врагов, если почти всех убил Святобор. И тем более непонятно, зачем так надрываться, если его снова можно натравить на данов. Видимо, он сказал что-то вроде "я устал, я у хожу".

В сражении при святилище Игорь, наконец-то, догадывается, что его чудо-меч, способный убивать даже тенью, может убрать фактор численного перевеса у противника и разить зомби-спецназ. (кстати, это уже половина книги) Но успевает Игорь как-то немного...

Зато убивает врагов десятками нововведенный герой - аватара Гаврилова-Иггельда скальд Инегельд. И даже зомби-спецназ не может противостоять его сияющие шашки (а так же - нарды, шахматы и свайку). Жаль, что в реальной жизни этого бы никто не смог увидеть: хорошо знавший Гаврилова писатель-единомышленник Л. Прозоров называет собрата по ремеслу "волхв-всех-посажу", за излюбленный метод решения конфликтных ситуаций при помощи правоохранительных органов. Но в книге-то он герой, да да еще какой герой!

Во время боя при кораблях, русы прокусывают кожу своих щитов, чтобы добраться до стимулирующих трав, зашитых под нею. Я сравниваю с написанным текстом двухмиллиметровый чепрак своего щита, который даже раскаленным шилом трудно проколоть, и с сожалением констатирую - настоящих щитов, как и настоящих шашек, Дмитрий Гаврилов никогда не видел. А попытка таким образом объяснить привычки скандинавских берсерков... Ну, сами придумайте определение, у меня фантазия небогатая.

Ах, да, Игорь все-таки догадывается, что один из зомби-спецназа христиан - это искалечивший его в будущем на ринге соперник. Тот самый, что сломал долбославское кунг-фу ему и его учителю вместе с самолюбием и костями.
В решающей схватке Игорь убивает зомби, потом убивает еще раз (да, Гаврилову такое иногда в голову приходит), потом убивает почти всех врагов и погибает, так, толком, ничего и не сделав ни для истории, ни для сюжета.

Хотя нет, он очухивается на ринге победителем, его тренер жив, долбославское кунг-фу победило, и мысли радостно щекочут заработанные боем деньги. А христианского зомби-спецназа уже нет.

И начинается часть вторая - в нашем времени.

И ничего особенного. Игоря стараются исподволь выцепить ребята из какой-то секретной организации, что приводит к скорому взрыву в его квартире и окончательно гибели главного героя. Приз за бесполезность в студию. Автору - замечание по поводу очередной долбославщины, в этот раз - на тему "тайного мирового правительства". Главными героями становятся: в прошлом - уцелевший берсерк Святобор, а в нашем времени - неизвестно как туда закинутый Иннегельд-Иггельд, так непохожий на своего одноименного создателя. Святобор выкупает с переплавки приллвицкие священные изображения (Гаврилов намекает на известную фальсификацию литейщика Шпонгольца - якобы языческих идолов из Приллвиц). А Инегельд тусит с толкиенистами (что реальный Иггельд очень даже делал), избивает скинхедов, гопоту и азиатов (чего реальный Иггельд не делал никогда), а так же таскает с собой колдунский меч подорвавшегося Игоря. Секретное братство вербует в свои ряды ученых. И все это до самого финала перемешивается со скандинавскими сагами, призванными заполнить пустоту сюжета, и неким пьяным бредом, выдаваемым автором за волошьи откровения и языческую философию. И так до самого конца книги, которая так же заканчивается - ничем...

Всех благодарю за внимание. А кому эта книга интересна в подробностях - могут ее прочесть самостоятельно.