Субботний отрывок

Продолжаю  бессрочный флешмоб с суботним отрывком, и вновь в программе "Меч и зеркало". Роман это сугубо фэнтезийный, но многие эпизоды в нем заимствованы из реальной истории. И этот эпизод совершенно исторический. Короче, я предупредила.

Город Е, или же Ечэн, как многие в Поднебесной, был заложен в древности, однако славу он приобрел во времена Троецарствия. Его избрал своей резиденцией один из главных полководцев и властителей эпохи – Цао Цао. Главный министр умирающей династии  Хань, он собрал в своих руках всю власть, и довольствовался этим, не стремясь воссесть на трон и увенчаться короной. Лишь посмертно ему был дарован императорский титул. При жизни же он оставил Лоян слабому императору, бывшему марионеткой в его руках, а время, свободное от военных походов, проводил в Ечэне. Там он и возвел он свой дворец – знаменитую Башню Бронзового воробья, воспетую сыном его Цао Чжи. Говорили, что именно Цао Чжи, не сделавший себе имени ни как полководец, ни как правитель, больше всех  прославил род Цао, ибо стихи его будут читать и после того, как деяния правителей его времени покроются пылью забвения. Но говорили об этом позже, много позже.

Ибо после смерти Цао Цао наследник его Цао Пи, не желая больше преклоняться перед марионеткой на троне, низложил последнего ханского императора, и даже не потрудился его убить. А сам провозгласил себя государем новой династии Вэй. С тех пор  центром власти снова стал Лоян, и оставался ей, когда на смену  Цао пришли Сыма.

Затем, как известно, явились варвары, а империя Цзин, основанная Сыма,  распалась на многие  царства и княжества. Именно Ечэн избрал своей резиденцией утвердившийся на Севере род шаньюев Ши,  провозгласившими себя  властителями империи Чжао ( позже хронисты назовут ее Младшей Чжао). Тогда Ечэн и стал ареной  самых кровавых событий в своей истории. Император-варвар Ши Ху любил роскошь, ценил искусство, свозил в Ечэн статуи и картины из прежних столиц. Он также не доверял воинам-мужчинам,  и завел себе гвардию, состоявшую исключительно из женщин. Вероятно, он был не в курсе, что Сунь-цзы учил, будто женщины неспособны усвоить воинскую дисциплину.

Варваров ху такая гвардия нисколько не удивила. У них всегда при необходимости женщин призывали в ряды войск.

Сын и наследник этого  государя Ши Сун мог превзойти отца. В Ечэне надолго запомнили его пиры, на которых он выбирал ту из наложниц, которую считал наиболее красивой и одаренной, приказывал ей петь и танцевать для гостей, или играть на пипе или цине, демонстрируя свои таланты, а под конец пира потчевал гостей изысканным блюдом из ее мяса, увенчанным отрезанной головой  красавицы.

Ши Ху несколько раздражало это пустое времяпровождение, и он каждую неделю по-отечески порол наследника. Но все же терпел его выходки, пока не узнал, что Ши Сун задумал убить отца.

Тогда он казнил Ши Суна вместе со  всеми слугами, детьми, женами и наложницами, которых не успели съесть.

(Ну да, Дун Чжо также устраивал пиры с человечиной, но он, как культурный ханец, потчевал гостей мясом  неверных министров, а  не каких-то наложниц.)

Ши Ху сделал наследником другого сына. И что вы думаете? Тот через несколько лет также составил заговор против отца. Пришлось и его казнить вместе с семейством, причем для верности сжечь заживо. Говорят, Ши Ху рыдал, глядя, как горят его маленькие внуки, но приказ не отменил.

Чтобы покончить с этой чехардой, Ши Ху подумывал предпочесть родным сыновьям  приемного. Это был некий Жень Минь, ханьский сирота, принятый в семью Ши, и за свои воинские заслуги весьма возвышенный.

Впрочем, Ши Ху нуждался не только в талантах, но и в воинах, ибо шла война с народом мужун. Ши Ху начал призывать в строй ханьцев, а поскольку мужчин не хватало, велел мобилизовать и женщин, по своей варварской привычке.

Ханьцы не могли такого перенести, это было полное попрание их традиций. Всякому известно – «дева берет оружие – мир ожидает беда». Началось восстание, Жень Минь, воспользовавшись им, сумел сделать то, что не сумели родные сыновья Ши Ху – убил приемного отца, а затем вырезал весь его род. Все ханьцы Севера стали стекаться  под его знамя. И тогда он велел истребить всех ху в  своем государстве. Позже бродячие  сказители  утверждали, что когда Жень Миню сказали, что могут пострадать ханьцы, у которых глаза узкие, носы курносые, а скулы широкие – он ответил: «Убивайте всех,  Небеса признают своих».

Так было убито двести тысяч ху, а сколько среди них было курносых ханьцев,  ведомо лишь Небесам.

Но прежние враги дома Ши, в первую очередь мужуны, объявили своим священным долгом месть за дом Ши. Началась одна из самых жестоких войн, какие знала Поднебесная. В итоге Жень Минь со своим войском отступил к Чанъаню, древней ханьской столице, и там укрепился. Но хитрый мужунский шаньюй выманил его в поле. Ханьское войско было разбито, Жень Минь попал в плен и был обезглавлен. После  чего  варвары осадили Ечэн. Ханьцы  провозгласили, что будут биться за свободу до конца. Когда в городе начался голод, было решено, что жизнь воинов наиболее ценна. А женщин – тех самых, ради которых поднялось восстание – можно съесть. После женщин принялись за детей. А когда женщины и дети закончились, город сдался. И мужунский  шаньюй объявил  себя императором новой династии Мужун, а страну свою – империей Янь.

С Янь, как известно, покончили Тоба, присоединив их земли к своей Великой Вэй. А Жень Минь до сих пор почитается ханьцами, как великий герой и борец за свободу.