Вот вообще не собираюсь про это писать. А в голове все крутится и крутится.

Конец лета 1890 года. Провинциальный городок Н-ск, Российская Империя. В стенах приюта царил вечный голод и страх перед побоями. Каждую пятницу, словно неотвратимый приговор, мальчишек от семи до двенадцати лет ждала порка за малейшую провинность. Тридцать шесть юных душ, разделенных на три возрастные группы, находились под неусыпным надзором пятерых воспитателей.

Артем, десятилетний обитатель приюта, тайком выскользнул за ворота. Хотелось хоть что-то найти поесть. Вдруг его взгляд упал на редчайшее для этих мест зрелище – автомобиль. Из него вышел молодой человек с пачкой бумаг. Внезапный порыв ветра вырвал у него несколько листов.

— Лови! – крикнул мужчина. — Да лови же.

Артем, не раздумывая, бросился за улетающими страницами и ловко поймал их. Вернув бумаги, он услышал вопрос:

— Ты кто такой и как тебя зовут?

— Я из приюта, – ответил Артем, и, немного поколебавшись, добавил. – Меня отпустили погулять.

Мужчина, видимо, проникшись, купил у проходившей мимо торговки пирожок и протянул Артему.

А на следующий день в приюте появился новый воспитатель. И им оказался тот самый мужчина из автомобиля. Артема охватил леденящий ужас. Он понимал, что за самовольный уход и обман его ждет неминуемая расправа. Особенно если он попадет к  Акакию Акакиевичу, воспитателю-алкоголику, известному своей жестокостью и любовью к избиениям. Решив, что лучше самому признаться, Артем направился прямиком к новому воспитателю.

— Я пришел покаяться, – дрожащим голосом произнес Артем, оказавшись в кабинете. – Я ушел без разрешения и обманул воспитателя, то есть вас.

— Какой негодяй! – грозно произнес мужчина, доставая из голенища сапога стек, и со свистом хлестнул воздух. – Так ты, оказывается, обманщик. И сколько тебе положено за прогул?

— Двадцать ударов.

Мужчина уселся на стул, похлопал себя по колену:

— Ну, иди сюда.

Страх сковал Артема, но он подошел.

— Заголяйся и ложись.

Артем обреченно спустил штаны и лег животом через колено. Мужчина повозился, а затем положил стек на стол.

— И как хитро лег негодяй,  не размахнуться нормально.

Артем ощутил легкий шлепок ладонью по попе. Затем мужчина провел рукой по спине Артема.

— Ты что такой тощий?

— Не знаю, я всегда таким был, – прошептал Артем, чувствуя, как по щекам начинают течь слезы.

— Так, ты мало того что обманщик, так еще и своей худобой меня раздражаешь. От одного взгляда на тебя аппетит просыпается. Ну-ка встал и неси мне пирожок с полки.

Артем встал, застегнул штаны и, взяв один из двух пирожков, лежавших на тарелке на полке, принес его.

— Ах ты негодяй! — воскликнул мужчина, его лицо выразило крайнее возмущение. — Ты грязными руками непонятно что брал, теперь пирожок хватаешь, а я должен есть! Это возмутительно! Ты хоть понимаешь, что делаешь?

Артему стало еще страшнее.

— Этот положи и неси мне второй, на тарелке.

Артем, дрожа, принес второй пирожок, уже на тарелке.

— А этот что оставил, думаешь, мне тут крыс в кабинете выкармливать? — Мужчина заговорил с явным раздражением. — Ну-ка взял и съел.

Артем, ничего не понимая, взял пирожок.

— И не всухомятку, компот налей, негодяй, и запивай. А то подавишься еще тут.

Артем ел и пил, чувствуя, как в животе разливается тепло. Мужчина сурово смотрел на него, и в его взгляде читалось что-то непонятное.

— А че ты меня путаешь? — вдруг спросил он, склонив голову набок. — Я же вчера еще не был воспитателем. Так что ты физически не мог воспитателя обмануть.

Артем был в полном недоумении, но страх не отпускал. Мужчина сурово погрозил пальцем.

— Ишь какой хитрюга! Пришел, запутал меня, я целых двадцать минут на тебя потратил. А ты еще и пирожок мой коварно съел. Вот негодяй. А ну брысь отсюда!

Артем, не веря своему спасению, выскользнул из кабинета и побрел в спальню. В голове царил полный сумбур. Что же это было? Вместо ожидаемой порки за выход из приюта без разрешения получил легкий шлепок, пирожок и компот. И главное что никакого наказания за обман. Рассказать об этом? Не поверят. Еще и вруном объявят.