А кто-то ищет будущее в прошлом, поскольку где ж его еще искать?

Миф о “золотом веке”, прекрасном прошлом, которое противопоставляется неприглядному настоящему, стар, как само человечество. По крайней мере, даже первые неолитические земледельцы, проводящие всю жизнь в непрестанном труде и скученные в своих протогородах, могли бы с тоской вспоминать прежнее вольное житье охотников-собирателей.

В “просвещенные” времена модерна искать “золотой век” в прошлом практически перестали. Брюзжание о “повреждении нравов” утихло уже в начале девятнадцатого века, если не в конце восемнадцатого. Помчавший семимильными шагами научно-технический прогресс родил веру в прекрасное будущее, каковая теперь умирает прямо на наших глазах.

Что там видит впереди наиболее активная часть комментаторов здесь, на АТ? Ядерный апокалипсис и мертвую эпоху постапокала, киберпанк вплоть до создания информационно-технологического феодализма, деградация, депопуляция человечества, демографическая катастрофа, ресурсная катастрофа, подчинение поглупевших людей искусственному интеллекту...

На этом фоне не удивительно, что многих талантливых авторов снова потянуло искать “золотой век” в прошлом. Хотя даже нет, не так. Их увлек сценарий продолжения прекрасного прошлого в настоящее.

Причем интересно, что поначалу в качестве идеала выступала дореволюционная царская Россия. “Гравилет Цесаревич” Рыбакова и “Из Америки с любовью” Уланова и Серебрякова, на мой взгляд, стали настоящими вехами в российской фантастике. Затем с легкой руки Конюшевского и его “Попытки возврата” возник и расцвел жанр альтернативок “Великой Отечественной” с лучшим послевоенным будущим, чем в нашей РИ.

Но в последнее время все больше становится книг, посвященных уже 60-80-м годам двадцатого века. Причем именно этот период и его производные (альтернативки и продление выжившего СССР до наших дней) воспринимаются как новый “золотой век”. Что вызывает отнюдь не однозначную реакцию.

К канувшему в Лету уже 35 лет тому назад Союзу почти никто не относится равнодушно. Перед ним либо преклоняются, либо его ненавидят. Эти противоречия создают питательную среду для километровых “срачей”, которые мало еще в каких случаях могут достигать подобной ярости и накала.

Интересно, что удачных альтернативок именно для послевоенного СССР не так уж и много. Вспоминается в первую очередь фундаментальная эпопея “Цвет сверхдержавы красный” Симонова, но там воздействие происходит аж в 1953 году. У Квинта Лициния, попытавшегося реформировать Союз во второй половине 70-х, кажется, так не нашлось верного пути. В “Зеленом свистке” Максимушкина решающая развилка вообще отнесена на август 1991 года.

Вполне вероятно, что популярность жанра “Назад в СССР” вообще не является модой на новый период альтернативной истории. И это даже не ностальгия по молодости, когда трава была зеленее, девушки красивее, а впереди простиралось прекрасное светлое будущее. Литература всегда обращена в настоящее и в данном случае представляет собой конкретный социальный заказ на более привлекательную альтернативу, чем текущая реальность и видимые перспективы ее развития.

А то, что ее основой стал именно “поздний” Союз - это, как говорится, звыняйте, других у нас нет. К настоящему, реальному СССР с его действительными достоинствами и недостатками она имеет достаточно опосредованное отношение.

Советское общество своими, скажем так, декларациями о намерениях установило для себя очень высокую планку заявки на справедливое и разумное устройство. И растущее несоответствие этому привлекательному образу, возможно, и стало причиной его краха. Однако сам образ-то остался. Более того, определенной (и не такой уж малой) частью общества он рассматривается как один из вариантов нашего возможного будущего.

Естественно, это утопия, потому что невозможно взять от чего-то только одни преимущества, оставив за пределами выборки недостатки. Однако недовольство существующим положением вещей рождает ощущение “Мы ждем перемен!”

У меня в цикле “Время жить” описано именно такое общество (не в земном будущем) и дана ретроспектива подобной “перестройки”, которая в том мире едва не завершилась полным крахом. Но там и тогда, а также в наши реальные 1985-1991 гг. люди погнались за миражом, поскольку вообще не видели впереди никаких ясных ориентиров. Но сейчас, получается, они есть? Хоть какие-то. Дающие путь не идеальную, но положительную альтернативу смерти и деградации.

Мы живем в очень интересное время. Да, сволочи китайцы оказались совершено правы со своим пожеланием. Но приближается развилка, тот краткий исторический миг, когда будет возможно если не все, то многое.

Будущее снова многовариантно, и о его различных путях можно и нужно говорить. Но это уже будут другие истории.