Соль/фанфик/

Никогда не бывает так плохо,

Что б не стало ещё хуже.

Авессалом Беспонтийский

Соль шла нервно прядая ушами. Мягко ступая, помахивала хвостом.

— Но, но, не балуй — сказал юноша, совсем мальчишка и потянул поводья.

" Зелен ещё учить — подумала Соль — ты думаешь, это ты присматриваешь за мной, нет, это хозяин тебя, слабака мне под опеку определил. Так и сказал — это сын моего боевого товарища, Соль, и он должен выжить, понимаешь. Думаешь, повесил Клинок на пояс воином стал? Повидал с моё, весь, с яиц до макушки поседел!"

— Тише, там кто то есть — юноша обнажил кинжал и впился взглядом в темноту. Той стало не по себе...

" Нифига там никого нет, я то чую. А вот от нас на 9 часов движется группа мертвяков, уходя от огня. Не любит эта братия пламени, ох не любит....«

— Вроде никого, заходим в это здание — срежем, так мы быстрее доберёмся до Северо-Западных Ворот, к Северным не прорваться - там всё в огне!

Юноша бросил Клинок в ножны и помахал призывно рукой. Небольшой отряд из двух мужчин и двух женщин стараясь не шуметь миновал двери резного дуба и прошёл в холл.

— Э, это ж вроде дом Голдшвайна, ростовщика, интересно, где он сам — успел ноги сделать или? — сказал один, сухощавый старикан, с подбитым глазом.

— Хоть в Пекле, проходим, не задерживаемся. — плотный мужчина в кольчуге обильно забрызганной кровью толкнул старика в бок.

Женщины, смущаясь своих мужских одежд, боязливо озираясь пересекли залу и нагнали юношу, по джентльменски пропускающего их и кобылу вперёд.

«Да не тряситесь так, понимаю — неприятно, когда близкие прямо на глазах человечность теряют, мне вот тоже не нравится, если в сене репейник попадается, и вообще, я ячмень люблю... Он так славно хрустит на зубах... Обычно хозяин после дел мне его покупает. Себе эль или чего покрепче, а мне — полную торбу ячменя, или овса. Овёс тоже ничего...»

— Эй, когда эти чёртовы ворота, смотри — соседняя улица горит! А это ещё что?

«Что что — мертвяки. — усмехнулась Соль — готовь Клинки»

— Тише, тише, — юноша ободряюще погладил заржавшую лошадь, а свободной рукой выхватил Клинок — Потанцуем?

«Тоже мне, танцор нашёлся, повод то отпусти, вот правильно, примотай его к луке, а теперь смотри как профессионалы работают!»

Мертвяки, до этого бессмысленно идущие замерли и принюхались. Глухо зарычав, они развернулись и пошатываясь направились к беглецам.

Впереди шёл полноватый мертвяк в роскошном шёлковом халате и туфлях на босу ногу, чуть позади хлыщ в рубахе, в ночном колпаке, с кривыми ногами, за ним хорошенькая при жизни, девица в пеньюаре, завершали группу ползущий организм системы «бабка» и крепкий парень в одних штанах, с топором в голове.

— Господин Голдшвайн, с дочкой, зятем и старенькой Сарой... А это у нас кто? Это у нас Герхард, кто ж это тебя так не добил, дай ка угадаю... Топор мясника Джоулза. — насмешливо протянул юноша — Господин интерфектор, заруба намечается, так просто они вас не отпустят.

Юноша кинул взгляд назад и похолодел — его спутники исчезли. Только из полной мрака и безисходности щели между домами донеслось — Задержи их, оружие у тебя есть, и какое оружие! Я верю в тебя, мой юный герой! Настоящий мужик! Я тебя потом поцелую, если...

— Десять тысяч дохлых сусликов, мы так как бы не договаривались, а что делать — придётся разобраться с мертвяками и мертвячками. Стой, ты куда, вот холера! Сожрут, мне потом твой хозяин бошку оторвёт!

«Ой да ладно, так уж и оторвёт. Он у меня мухи не обидит, особенно когда напьётся. Сидит, сопли мотает. Кабы не моё чувство пространства и времени, спал бы в канаве, рядом со свиньями. А так — из за стола зубами выволокешь, корчмарь на спину затащит и цокаешь аккуратно домой, ещё следи, что б не свалился... и не кричи так — уши вянут, хуже барышни!»

Зять опередил ростовщика и ляская зубами приблизился. Протянул скрюченные пальцы.

— А ну осади, счас брюхо пропорю!

Мертвяк зашипел, но атаковать не осмелился. Чего не сказать о бабуле, которая сноровисто подползла и вцепилась в сапог, раскрыв беззубый рот и пытаясь его прокусить. Удалось лишь обслюнявить...

— А, что б тебя, получай, получай тварь!

Кинжал легко пробил шею насквозь так, что голова чуть не отвалилась, тело обмякло, пальцы сползли в пыль и бабка распростёрлась изломанной куклой.

Глухо зарычав остальные стремительно сократили дистанцию. Юноша, яростно размахивая кинжалом, всё же был вынужден попятиться. Животное осталось на месте. Более того, оно повернулось боком и равнодушно скосила большой фиолетовый глаз.

— Соль, назад, назад, глупая кобыла!

То, что произошло потом мальчик запомнил на всю жизнь, и часто рассказывал сидя у камина, протянув к огню ноги и потягивая трубку, — о том, как храбрая лошадь разобралась с нежитью.

Соль мгновенно развернулась — мощный удар задних ног и два мертвяка покатились с разможжёнными лицами, толчок грудью и Амалия Голдштейн падает на топор, разделяясь на две половины, самую неугомонную из которых с хрустом припечатывает копыто. Мертвяки захлебываясь визгом, встают и снова атакуют, и снова меткий удар проламывает их грудные клетки. Толстяк ещё бьётся, хлыщ давно затих, а вот Герхард, избавившись от топора в голове, стал более подвижным. Нападает, промахивается — кобыла чудом уворачивается...

«Чудом? Это плоды упорных тренировок, и работы над собой, что б ты понимал. Это секретное лошадиное боевое искусство — Путь Золотого Ретивого Коня, и тебе несказанно повезло увидеть его. Так, остался последний. Если не считать ещё сотню в клубах дыма там, между домами и упыря, запах которого нас преследует от самого дома бургомистра»

Соль встает на дыбы и обрушивает на последнего мертвяка шквал ударов. Его череп, уже раскупоренный топором разлетается на куски, расплескивая мозги по сторонам.

— Вот же, старина Герхард один раз в жизни всё таки пораскинул мозгами — юноша вытирает лицо от скользких брызг. Мертвяк валится кучей костей и замирает.

— Как тебе удалось?! А, неважно, мы выиграли время, отходим, Соль. Давай за мной, пролезешь, выдохни на всякий случай, здесь узко.

" Ага, всё таки удивлён, держится, вида не подаёт. Я, конечно, могла б вдарить по мостовой — уж по искре точно догадается, что хозяин не пожалел на подковы любимой лошадке «чёрного серебра», но не стану. И между друзьями должны быть пусть небольшие, но секреты, ха ха"

— Я понимаю, что ты крута, я тоже крут, и всё же не стоит ржать мне прямо в ухо, завидев хозяина. Прояви хоть каплю осторожности, тут повсюду злоба и смерть. — юноша вытер вспотевший лоб — Теперь до ворот осталось совсем немного, пара кварталов. Смотрю, вы далеко продвинулись.

— Да уж, и мы лодыря не давили — эти твари так и выскакивали из домов. — интерфектор одобрительно взглянул на окровавленый Клинок, — двигаемся. Промедлим — или пожар настигнет, или эта нежить.

— Смотрите, там!

Впереди, на перекрёстке Гончарной и Сапожной стояла небольшая толпа, ощетившись мечами и копьями.

" Гм, люди. Настроены агрессивно. Ну да ладно, прорвемся. Как всегда. А потом снова кабак, эль и пьяные сопли. Но теперь у тебя есть кому присмотреть, что б ты проснулся в постели."

И Соль уверенно тронулась вперёд.

20.02.2020