Юнми - истребительница демонов. Перенесено с Самиздата.

  [Обежитие Короны. Утро.

  Сижу, никого не трогаю, завтрак завтракаю. Меня тоже никто не  трогает, девчонки сосредоточенно уткнулись в свои тарелки, на меня даже  не смотрят. Только что в новостях сообщили о трагетии, аварии. Семья,  муж, жена и две маленькие девочки, на своем автомобиле пробили  ограждение и упали на железнодорожные пути, прям под колеса  приближавшегося поезда. С того самого моста, что и Фристайл. Никто не  выжил, как и тогда. Настроение препоганое, и тишина, такая гнетущая  тишина...

  Делаю телевизор погромче и губы говорящего в экране человека  оживают звуками. Чиновник из мэрии что-то говорит про усиленное  ограждение, про новые сетки-уловители... Оправдывается, вид растерянный,  разводит руками, берет на себя всю ответственность... Все ясно, отцы  города прислали одного из младшеньких, ведь кто-то должен ответить за  произошедшее. Уверен, во внутреннем кармане пиджака у него уже  приготовлен конверт. Почему то стараюсь запомнить его имя, Пак Вонсун.  Как же, тоже же жертва аварии. Сейчас отмучается перед телевизионщиками,  и полетит кувырком со своей должности, а быть может и с крыши, или с  моста. Что он себе надумает, неизвестно. Карьера рухнула, дело всей  жизни. Вот так все устроено

  Сегодня занимаемся с ЁнЭ по индивидуальному расписанию. По  дороге к модельному агентству прошу ЁнЭ поискать в хронике происшествий   все что связано с этим мостом. Она поколебавшись, тут же сунула мне в  руки планшет, который читала. Оказывается, журналисты уже постарались,  составили подборку, выстроили в хронологическом порядке. Мдааа, а там  действительно все очень плохо. Начиная с гибели Фристайла более двадцати  происшествий, и все с жертвами. Просто какое-то бельмо в центре Сеула,  не зря Пак Вонсун разводил руками. Листаю фотографии, на них все как  всегда в таких случаях, какие-то люди с озабоченными лицами,  полицейские, замытые силуэты тел, развороченные остовы автомобилей,  иногда обгоревшие... На некоторых задерживаюсь подольше, даже не  понимая, что я хочу на них увидеть. Просто иногда такое чувство, что вот  на этой, или на этой есть объяснение. Что достаточно его разглядеть,  понять, и все встанет на свои места. Но когда всматриваешься, понимаешь,  показалось. Со вздохом возвращаю планшет ЁнЭ, устало прикрываю глаза. И  чего она на меня уставилась? Отворачиваюсь и смотрю в окно. Проезжаю  мимо стеклянного спортивного павильончика, боковым зрением отмечаю -  стоит несколько человек, а тут заезд во дворик модельного агентства, и я  о них мгновенно забываю. Уже перед фотосессией меня бьет по голове -  ептыть! Я радостно открываю рот... И понимаю - ушло. Не ухватил, не  успел, мелькнуло и нету. Одно радостное ощущение разгаданной таки  загадки. Дурацкое положение, надо сказать, - что-то понял, а вот что  конкретно...

  Вот с этим гнетущим ощущением я делал свои дела, обедал,  заезжал за музыкой на студию звукозаписи, в общем, весь день с ним  проходил. Едем с ЁнЭ обратно. Темнеет уже, ветер резкий, шибает в бок -  уж на что минивэн семьи Ким тяжелый, а все равно чувствуется. Судя по  всему, к ночи грозу напарило. Точно, над горой Намсан уже посверкивает в  облаках. Сворачиваем с трассы, прошу остановить у утреннего павильона.  Выхожу - оба-на, в минивэне с кондиционером теплее, чем на улице, ни  фига себе похолодало. И запахи! Ну, описывать, роняя слюни, не стану -  каждый знает, как мощно и одуряюще пахнет приближающаяся гроза, лучше  сразу о павильончике. Павильончик нависал надо мной, хотя я стоял метрах  в десяти. От него было ощущение, как от большого серьезного здания,  вынужденного временно шифроваться.

  Запах грозы усилился, и ветер бесцеремонно толкнул меня в  спину. Я сперва переступил, удержав тело на месте, но в последний момент  передумал и шагнул вслед за ветром. Окраска мира тут же сменилась, во  всем появилась эдакая приглушенная фиолетинка, тут же замирающая, если  посмотришь в упор. Красиво, очень. Боковым зрением смотришь - вот же  она, да какая яркая и красивая, а поглядишь конкретно - все, рассосалась  и впитывается, едва успеваешь заметить слабые следы фиолетового, шустро  тающие в укромных местах. Я было начал играться с этим ощущением, но  павильон поторопил, властно всплыв посреди моего внимания. Поглядев на  него, я заметил, что смотрю словно с уровня колен, как будто лежу на  земле - такой вот ракурс нравился павильону, ему хотелось возвышаться  надо мной, и, прямо скажем, у него это, отлично получалось. Я  издевательски ухмыльнулся и подошел ближе, теперь от витрины меня  отделяло два с половиной метра.

  Тут я понял, что внутри магазина сейчас По-Другому. Нет, я не  идиот и понимал, что по-другому и здесь, и уже не первую минуту, но там  - там сейчас реально По-Другому. Подойдя вплотную, я заглянул во  внутренности павильона и не успел ничего заметить глазами. Ну, это я  сейчас понимаю, а тогда это выглядело довольно неожиданно - я увидел  мультфильм. Нет, не какой-то конкретный мультфильм, а пейзаж из всех  мультиков сразу, примерно как этот парень-детектив из кино про кролика  Роджера, когда он въехал в идиотскую мультяшную местность. Панорамы не  было - так, пятно на треть зрительного поля, и в нем этот дурацкий  пейзаж. Ладно, хоть не из тупорылых западных мультиков, а типа наш,  'Союзмультфильм' и все такое прочее, с сестрицами Аленушками и  нерадивыми учениками, угодившими в сказку за неуспеваемость. Опять  неточно выразился. Никаких Аленушек и прочего там не было, но казалось,  что они вот-вот выскочат из куста и споют песенку. Пейзаж такой,  понимаете? Ну, стою, смотрю на рисованные березки-дубравки, и внутри у  меня эдакая насмешка. Пейзажик начинает поворачиваться, появляется  дорожка. Я уже истекаю ядом: 'Доро-о-ожка... Оба, мо-о-остик... А  речка-то где, 'мостик'?! А нету речки, вместо нее паровозик' Тут  возникает сначала едва заметное, но крепнущее с каждым мигом ощущение,  что все пошло немного не так, как хотелось тому, кто живет за этими  плюшевыми дубравками и кукольными мостиками; дорожка распадается на  извивающиеся смутные силуэты, и до меня наконец доходит - это же те  люди, все те люди, которые уехали на этот мостик! Странно, я узнаю их по  тысячам безупречно совпадающих признаков с замытыми контурами тел из  фоторепортажей, которые смотрел на планшете, хотя не смогу сказать,  мужчина или женщина, старый или молодая, - ничего. Но я чувствую, что  все они на меня смотрят, нет, скорее сквозь меня, внутрь меня.  Требовательно так, будто я им всем что-то должен, кровь из носу должен.   Чтобы спрятаться от этих их взглядов отворячиваюсь, и взгляд мой  цепляется за рекламный плакат формата А1, прикрепленный к стеклу  изнутри. Меня скручивает судорогаи я становлюсь медленным и серьезным.  На плакате группа Фристайл в полном составе. Хотя нет, в неполном, без  меня. Я здесь, а они там, по ту сторону стекла, стоят рядком. Их лица  повернуты в разные стороны, никто из них на меня не смотрит. Кроме  ХенШи. Он стоит радостно улыбаясь в центре плаката, держа в одной руке  какую-то дурацкую синюю бейсболку и другой рукой показывает на нее,  глядя на меня будто хочет сказать "Совсем тупая? Что тебе еще  непонятно?". Безразлично отвернувшись от сдувшегося павильона, я сажусь в  минивэн и мы едем домой. Мне нужно прилечь подумать, хотя уже и так все  ясно. Мои смутные ощущения при просмотре планшета были не просто так, и  счас мне это наглядно показали. Носом натыкали. За то, что все  развеется без остатка, волноваться не стоит - ничего никуда не денется.  Пока все не решится - никуда ничего не денется.

  - Они успели сделать одну единственную фотосессию, перед тем  как... - по своему поняла нашу внезапную остановку ЁнЭ. - Если хочешь, я  могу привезти такой же плакат. У меня дома есть.

  - Спасибо, сонбэ.

  Утром я чуть было не отказался от поездки - до того  колбасило. Даже к зеркалу подходил, самопристыдиться. Бесполезно, что  интересно. Так и дотянул, пока девчонки не убежали грузиться в машину.  Дверь хлопнула, у меня внутри что-то оборвалось. Выхожу на кухню - все  предметы от меня отвернулись, не то что за трусость осуждают, нет - нос  воротят, как от дряни какойто. Все чужое, непослушное, холодное,  непрорисованное. И все это с таким презреньицем, какое я последний раз  ощущал еще будучи студентом, случайно оказавшись в дорогом бутике, когда  подошедшая со всепонимающей улыбкой элегантная дама певучим голосом  спросила "Вам чем-то помочь?" отчетливо указывая взглядом на выход.

  - А может не ехать? Придумать что-нибудь?

  Произнесенное вслух неожиданно злит. Не ехать, ну да, не  ехать, как тогда. А потом что? Так и жить с этим? Ну уж хрен то там!  Знаешь же, что не получится. Встряхнув головой решительно иду на выход.  Агдан я или где? Придумаю, конечно придумаю, приеду на место и придумаю.  Еще не знаю что, но придумаю обязательно. Во дворе парит после ночного  дождя и свежо, солнце еще не успело подняться достаточно высоко, чтобы  обрушиться на город жарой. Все уже внутри минивэна, и только водитель  задумчиво прохаживается рядом. Останавливаюсь, рассматриваю его, и тут  меня пробивает, он же тоже там был. Вчера вечером, у павильона. А теперь  места себе не находит. Интересно, его тоже как меня накрыло, или только  краешком зацепило? Заметив меня он подскакивает к пассажирской дверце и  как-то неловко открывает ее. Изнутри доносятся возгласы "ЮнМи, ну чего  ты так долго? Сколько можно ждать?".

   Подхожу. Решительно задвигаю дверцу обратно, водитель  старается на меня не смотреть. У него выражение лица смертельно болного  человека, уже попрощавшегося с этим миром. Замечаю краем глаза свое  отражение на тонировке, у меня дела обстоят не сильно лучше. Усмехаюсь.

  - Сонбэ-ним, я покажу как нам сегодня ехать, хорошо?

  - Конечно. Как скажете.

  Да. Определенно он все знает. Когда я усаживаюсь рядом с ним,  за рулем уже другой человек, знающий, опытный, умелый. До этого он был  один на один со своими мыслями, со своим страхом. А теперь то мы вместе.  Теперь то мы огого! 

  Сзади возникает легкая заминка, хлопает дверь, и вот уже  рядом со мной пристраивается ЁнЭ, пристегивает меня, а потом и себя  ремнем безопасности и кивает водителю:

  - Можно ехать.

  Выезжаем на проспект, проезжаем мимо павильона. Я даже не  поворачиваю в его сторону голову, он неинтересен. А че это в тишине  едем? Ну-ка... Выбираю "Шторм". Хотя судя по моим соседям, по  решительному взгляду водителя и выставленному вперед подбородку и плотно  сжатым губам время от времени посматривающей в какую-то бумажку ЁнЭ,  лучше бы подошло "Полет Валькирий". Вот и въезд на мост...

  - Вот Он!!! - ЁнЭ подпрыгивает на сиденье.

  Метрах в пятидесяти не доезжая моста у обочины стоит  мальчишка с велосипедом. Минивэн аккурано притормаживает рядом с ним, и я  какое-то время сижу и смотрю на него. Он не поворачивается, хотя все  прекрасно понял. ЁнЭ начинает возиться со своим ремнем. Останавливаю ее.

   - Не надо, я сама должна.

   Вылезаю, подхожу к нему и беру его за шиворот, изо всех сил  стараясь случайно не перепутать и не взять за горло - потому что тогда  не сдержусь по-любому и вотру его в асфальт прямо здесь. Скользкая ткань  курточки трещит, когда я рывком кидаю мальчишку на четыре кости.  Посреди движения он упирается, и я с ужасом понимаю, что с такой  железобетонной массой мне не совладать, но мальчишка внезапно перестает  упираться и падает на четвереньки. Я с размаха, не жалея пальцев,  отвешиваю ему в задницу душевный пендель, и он, кувыркаясь, катится в  кювет. С головы у него сваливается синяя бейсболка с какой-то  американистой символикой. По этой бейсболке я его и узнал - он был на  каждой аварии, начиная с той самой первой, и все жрал, жрал, жрал,  падло, тварь... Он встает в кювете и молча исподлобья пялится на меня. Я  откуда-то понимаю, что сейчас он смертельно опасен, что вообще-то я  перед ним - так, букашечка, но - слава ГуанИнь, не сейчас. Подымаю  вихляющийся велосипед и изо всех сил обрушиваю его на голову мальчишке.  Промазать невозможно; между нами от силы пять метров, но велосипед  как-то оказывается смирно стоящим у мальчишкиного бока. Эта неудача с  велосипедом служит мне предупреждением: пора кончать суперменствовать и  потихоньку валить отсюда, но я какое-то время стою на краю обочины,  грозно подбоченясь и в упор разглядывая эту мразь. 

  Мальчишка, бесстрастно глядя мне в переносицу, гнусавит:  'Аджосси-и-и, чё-ё вы деретися-я-а', но мы оба понимаем, что он просто  отрабатывает номер. В подтверждение этого на его лице появляется улыбка.  Нет, улыбища. От уха до уха растянулась в улыбке отвратительная пасть,  усеянная редкими, кривоватыми и острыми клыками. Испытываемый мной страх  был запредельным. В самом прямом значении этого слова: за - предельным,  и далеко за - предельным. Я стекал внутрь себя, плавясь от холода; это,  конечно, только слабая попытка выразить невыразимое, тот страх нельзя  описать никак. Целую нескончаемую секунду он улыбаясь смотрел мне в  глаза, а потом прыгнул.

  Боже, с какой идеальной, непоправимой легкостью ОН несся над  поверхностью! Почти не издавая шума, не глядя, безошибочно, неуловимо!  Ни одно известное мне животное не могло так двигаться, на нашем свете  это невозможно. Я почувствовал, что весит ОН между сорока и пятьюдесятью  килограммами, и боевая эффективность каждого килограмма на порядки  превышает мою. Это все. 

  Я поднял сжатую в кулак до боли, до хруста в костях руку и  заорал прямо в НЕГО. Вернее, взорвался, выстрелил из себя нечто,  раздувавшее меня все это время, всю злобу, весь свой страх, всю свою  ненависть... Меня потряс собственный крик - так можно крикнуть только  горлом диаметром в полметра или пятью килограммами тротила, не меньше...

  Когда ко мне вернулась возможность соображать вижу  улепетывающего вглубь парка верхом на велосипеде пацана и внезапно  бросившийся ему на перерез темный силуэт. Какая то неопрятного вида  струха в лохмотьях и с попугаем на плече бодрой рысью уверенно шла на  перехват, с кошачьей грацией преодолевая препятствия на своем пути,  перемахивая через скамейки и кусты на ее пути, практически их не  задевая. Ей почти удалось его настигнуть. В последнем отчаянном прыжке  она успела схватиться за заднее колесо велосипеда. Но пацан,  кувыркнувшись через руль приземлился на ноги и прибавив скорость скрылся  из глаз.

  - Мы же никому не будем рассказывать о том, что сейчас  видели? - раздался рядом со мной голос Борам. Оглянувшись, замечаю, что  практически все, включая водителя, высыпали из автобуса, и вместе со  мной наблюдали погоню. ЁнЭ прыскает в ладошку, я подхватываю, и очень  скоро уже вся наша толпа гогочет, орет, размахивает руками, легкой  истерикой снимая напряжение. Я чувствую, как накатывает неероятная  усталость, веки тяжелеют, а ноги не ощущаются. Меня подхватывают, и с  помощью ЁнЭ и ИнЧжон я оказываюсь внутри минивэна.

  - ЁнЭ, я всю дорогу хотела тебя спросить, что там на листочке, на что ты там смотрела?

  - Там кепка, с плаката, я ее вырезала, чтобы быть уверенной, что найдем того, кто нам нужен. 

  Молча смотрю на нее.

  - ЮнМи, я не тупая и не слепая. И эти репортажи с аварий еще  раньше тебя все внимательно просмотрела. Что мальчишка везде там был,  видела. И как взгляд с него соскальзывает - чувствовала. У меня бабушка  мудан была, очень уважаемая. Про все эти штуки много чего рассказывала.

  Посмотри вокруг.

  Оглядываю салон. Боооожечки ежечки! Весь салон изнутри был  облеплен полосками бумаги с иероглифами. КюРи с гордостью приосанилась

  - Мы все подготовили, собирались заманить его внутрь...

  - И тут бы ему была хана. - Борам начинает опасно размахивать двумя заостренными деревянными палками.

  - Но ты решила сделать все по своему.

  Тут меня начинает пробивать на хихи, но сил смеяться уже нет.  Они рассказывают что-то еще, но их слова доносятся до меня тихо и  издалека на фоне дурацкой мультяшной картинки. По мостику скакали пони  наперегонки с паровозиком, Счастливо смеющиеся ХенШи и Гречкина  кружились взявшись за руки среди цветов. Смешная старушка с попугаем на  плече пыталась поймать сачком порхающую как бабочку синюю бейсболку...

  Центр Сеула. Богато обставленная квартира. В кресле сидит  ЮЧжин, держа в руке светящийс кулон. Напротив нее с виноватым видом  опустив голову стоит мальчишка в синей бейсболке и быстро быстро бубнит.  

   - Простите, госпожа. Я буду стараться еще лучше, госпожа. Я все сделаю, госпожа. Пожалуйста, не убивайте...]