Прода+ новый рассказ

 Всем Шалом, я заболел + учеба+работа. По этому прода немного откладывается, но я начал так же писать и новый рассказ ( Некросмос 4 главу начал писать, уже пару страниц есть )
Рассказ: Cult
Выход первой главы - пока хз, после Некросмоса.

I

Человечество, ослеплённое гордыней своего недолгого владычества на суше, даже не подозревает, что все его города и империи — лишь мимолётная плесень на кромке вечного, безразличного к нам мира. Истинный же престол этого мира скрыт под ликом бездонной, солёной пустоты — под Великим Океаном.

Наши карты — насмешка, наши батискафы — жалкие сверчки, пищащие на пороге загробного мира. Мы не знаем и не можем знать, что таят в себе те немые, беззвёздные пропасти, куда не проникает луч солнца. Там, в кромешном мраке и чудовищном давлении, извиваются формы жизни, о которых наша наука не смеет и помыслить. Это не эволюция, какой мы её знаем, это порождения иной биологии, иного времени, иной реальности, которая существует вместе с нами.

Вода — это первозданный хаос, колыбель и могила в одном лице. Она дарует жизнь, щедро орошая влагой наши поля, и в ту же секунду она способна стереть целые цивилизации в пыль и пену с абсолютным, божественным безразличием.

И пока смертные шепчут молитвы небесным идолам, высеченным по их собственному подобию, прямо у них под ногами, в ледяной мгле, покоится нечто, не нуждающееся ни в молитвах, ни в поклонении. Оно не спит, но и не бодрствует — оно просто есть. Древнее, чем сама мысль, огромное, как материк, и живое воплощение всего кошмара, который мы зовём бесконечностью. Это не бог — это нечто, перед лицом чего само понятие «бог» кажется детской сказкой. И однажды, когда цикл его непостижимого для нас бытия завершится, оно просто поднимется. И наш мир, со всеми его богами и молитвами, перестанет существовать, даже не удостоившись взгляда.

Его бытие не подчинено жалкому циклу рождения и смерти одной планеты: оно вплетено в саму ткань космоса, его пульс — это биение звёздных туманностей и коллапс далёких звёзд. Наша же юная вселенная была для него лишь временной темницей — ледяной цитаделью, сковавшей в своих многокилометровых толщах не тело, но саму идею жизни, чужеродную всякой известной нам физике. Эти существа пребывали в состоянии, которое нельзя назвать ни сном, ни бодрствованием: они просто ждали, ибо для них время было не линейной рекой, а статичным океаном.

И теперь, с неумолимостью планетарного метронома, вековые льды истончаются. Каждая капля талой воды — это не просто следствие слепого изменения климата, это ритуальное возлияние, подготовка священного плацдарма для возвращения Древних. Пока бездна медленно раскрывает свои объятия, человечество, словно одержимое самоубийственным демоном, с рвением, достойным лучшего мясника, рвёт себе глотку.

Распри, жадность, сиюминутные амбиции правящих лиц — те же самые пороки, что низвергали царства и империи тысячелетия назад. Сегодня, лидеры погруженные в технологии и глобальную политику, ведут род людской к последнему забвению. Мы мним себя венцом творения, полагая, что сменили каменные топоры на кремниевые чипы, но это — иллюзия, колоссальное самомнение песчинки, решившей, что она управляет приливом. Наша цивилизация не эволюционировала; она лишь нагромоздила над своей изначальной дикостью хрупкий фасад из стали и стекла, который вот-вот рухнет под тяжестью собственного невежества.

И пока мы суетимся в своей песочнице, возводя монументы тщеславию и проводя границы на прахе предков, из-под векового льда медленно сочится нечто, для чего наши войны и наши молитвы — не более чем тихий шёпот на ветру, несущийся над бездной, которой нет ни дела, ни конца.