Воскресный абзац

Присоединяюсь к флэшмобу от Екатерины Овсянниковой (https://author.today/post/724772) и очень сочувствую состоянию творческого ступора. Тут главное — не давить на себя, иногда нужно просто отдохнуть.

Мой #воскресныйабзац из черновика новой психологической научной фантастики:

«ОБНАРУЖЕНА НЕИДЕНТ. БИОСИГНАТУРА В НЕРВНОЙ СИСТЕМЕ И КРОВОТОКЕ. УРОВЕНЬ УГРОЗЫ: НЕ ОПРЕДЕЛЕН».
«РЕКОМЕНДУЕТСЯ НЕМЕДЛЕННАЯ АКТИВАЦИЯ КАРАНТИННОГО ПРОТОКОЛА 12-ДЕЛЬТА».
«АКТИВИРОВАТЬ ПРОТОКОЛ 12-ДЕЛЬТА? [ДА]/[НЕТ]».

Его палец, холодный и липкий, замер над сенсорной кнопкой [ДА].

И тут в его сознании на удивление четко прозвучал голос. В нем слышалась усталая, слегка снисходительная уверенность.

«Не надо».
Ян Синчин вздрогнул так, что сканер чуть не выскользнул из его рук.

— Ты... ты все понимаешь?

«Понимаю. И чувствую. Я чувствовал тебя. Твою боль. Она была такой... громкой», — звучало в его сознании, и в голосе проскользнуло нечто, похожее на удовлетворение.  — «А сейчас... тише».

Ян Синчин сжал виски.

— Что ты такое? Что ты со мной сделал?

«Я дал тебе тишину. Ты так устал от шума в своей голове. От их голосов. От его... осуждения», — последнее слово голос выдохнул с ледяным презрением.

— Я должен доложить, — слабо возразил Ян Синчин. — Есть протоколы. Мы можем... изучить тебя. Помочь.

«Помочь?» — раздалась короткая, язвительная усмешка. — «Как тому образцу на платформе? В клетке? Под скальпелем? Твой «друг» там, за дверью... он уже чует угрозу. Увидев это», — в сознании Синчэня мелькнул образ сканера, — «Он увидит в тебе не человека. А образец. Отчет. Проблему, которую нужно решить».

— Лэй Шэн... он мой друг, — попытался убедить сам себя Ян Синчин, но в его мыслях уже не было прежней силы. — Он не станет…

«Был. Когда-то», — голос стал мягким, проникновенным, словно делясь страшной тайной. — «А теперь? Он видит только вину. Правила. Он не видит тебя. А я... я вижу. Я чувствовал твое одиночество еще до того, как мы встретились. Я тоже был один в этой пустоте. Мы с тобой... так похожи».

Больше не было сил спорить. Ян Синчин отключил сканер и свернул на панели предательски мигающее предупреждение о карантине. Он рухнул на койку-нишу, чувствуя, как холодный плимп-материал медленно обволакивает его тело. Гул корабля пронизывал его насквозь, и в этой вибрации чужие слова казались его собственными мыслями.

Спустя несколько минут, глядя в потолок, он нарушил тишину:

— Как мне тебя называть? Я не могу все время думать о тебе как о «голосе».

«У моего вида нет имен. Мы — то, чем мы владеем», — последовал ответ, окрашенный легкой усмешкой.

— Здесь, со мной, тебе нужно имя, — настаивал Ян Синчин, в голосе вновь зазвучали профессиональные, врачующие нотки. — Иначе... это просто болезнь. А с болезнью борются. С личностью — ведут переговоры. Ты — иноземная форма жизни... «Ян»... Да, это подходит. Но одного слова мало.

Он не замолчал, будто прислушиваясь к далекому эху в собственной памяти.

— Сюэ Ян... — произнес он, и губы сами сложились в это сочетание звуков, будто он всегда его знал. — Я не знаю, что оно значит. Но оно подходит тебе. Острое. Холодное. Независимое. Буду звать тебя Сюэ Ян. Согласен?

После паузы, голос в его сознании ответил с новым, заинтересованным оттенком, в котором впервые прозвучало нечто, похожее на любопытство:

«Сюэ Ян... Мне... нравится. Это имя теперь мое». — В его тоне появилась непривычная задумчивость. — «А того человека... ты вспомнишь? Расскажешь мне о нем. Я хочу знать о тебе все. Но сначала... о том, что сейчас».

Пауза стала плотнее, настороженной.

«Этот Лэй Шэн», — голос прозвучал осторожно, без прежней язвительности, как если бы он изучал схему неизвестного механизма. — «Он управляет кораблем? Только он? Если с ним что-то случится — мы сможем выжить без него?»

Прямо сейчас пушу научно-фантастическую драму о том, как три одиночества — вины, долга и хищничества — столкнулись в глубинах космоса, чтобы научиться быть друг для друга спасением.