Размораживание Снегурочки и немного Ромена Роллана

Моя пани принадлежит к тем женщинам, сломать которую может только сильное чувство. Во всех остальных случаях она - стойкий оловянный солдатик и даже умеет не плакать там, где плачут девочки.
Она упряма, как часто бывают упрямы женщины-Овны - когда упрямство выглядит целеустремлённостью, а иногда - просто искренностью. Честностью.

Да, для разумных женщин это может показаться дуростью. Потому что жить чувствами не мудро, надо думать, включать голову, быть расчётливой.
Но у меня не получился бы роман, если бы герои были расчётливыми  

В принципе, конечно, женщине нужно учиться быть осмотрительной. Но мне кажется, моей героине такая жизнь просто скучна.
Скучно ей быть осмотрительной. Ей вполне достаточно быть воспитанной и дружелюбной, чтобы ладить с людьми.
Искренность, она ведь подкупает, не правда ли?
Особенно мужчин ))

И если уж такая натура заморозилась - разморозить её бывает трудно. Я думаю, растерялся бы любой 22-летний парень. Кусал бы губы и не знал бы, что делать с девушкой, которая отгородилась, окоченела и еле выдавливает слова. И того гляди развернётся и уйдёт. И прощай-аривидерчи сладкие мечты.

Разморозить её может только князь. 

Что такое князь?
При всей своей на первый взгляд обычности у него уникальный опыт общения с женщинами. Во-первых экзотический роман в подростковом возрасте с яркой талантливой женщиной, в руки которой он попался и которая за несколько лет слепила из непокорного уличного подростка уверенного мужчину.
Во-вторых - танго.

Танго - танец исключительный. Он учит женщину быть женщиной, а мужчину - мужчиной. 

Да, именно так: не просто уверенными, свободными людьми, а именно вот так: женщину - женщиной, а мужчину - мужчиной.
Никакой другой танец этого не умеет. 

А князь вдобавок - танцор от бога. Правда, он этого не ценит ни в грош. Ему по фигу. Подумаешь, танцы-шманцы, вот бокс, это да.
Но именно танцы-шманцы эти и дают ему возможность управлять женщиной правильно и точно.
И свою пани-Снегурочку он размораживает довольно быстро - как чувствует интуитивно.
 
Нет, не цветы. Свободолюбивую пани цветами не купишь. Нет, не становлением на колени и предложением руки и сердца. Она на это только фыркнет и сочтёт мещанством.  

Нет, он сделает по-своему.
Поэтому сцена на набережной для этой пары - программная. Одной этой сцены достаточно, чтобы понять их характеры.

"Мы оба, не сговариваясь, пошли медленнее.

Я осознавала, что выгляжу странно. Понимала, что мир обрушивается, и не только мой, его мир обрушивается тоже - но я ничего не могла с собой поделать. Случилось самое страшное: человек, к которому я рвалась, был чужим.
Я мямлила и бормотала глупое, ничтожное…
- Эта одежда… она вся чужая… - я беспомощно кусала губы, не зная, как объяснить себя. - Всё не так, как летом. Погода, фонари… всё незнакомое… Одежда вообще как из другого мира… И ты в ней другой...
- Вообще-то это просто моя куртка, – бросил он сквозь зубы.
- Я понимаю, но… ты летом был... открыт, понятен. Да, глупо это. Но столько чужого сразу... куртка, свитер этот... и ты сам. Летом всё было моё... и ты был мой… прости. А теперь... я, может быть вспомню, но… не знаю.

Он шёл молча, не глядя на меня, мы шли всё медленнее.
- Так, - сказал он наконец. - Ты меня не можешь воспринимать в одежде. Хорошо.
Он подошёл к ближней скамейке, поставил на неё мою сумку.
- Хорошо, я разденусь.
- Что?! – я остолбенела.
Он одним движением расстегнул молнию и бросил куртку на скамью.
- Ты что делаешь?!
Я кинулась протестующее к нему – но не успела. Ухватив свитер на спине, он рывком стянул его вместе с майкой и бросил на куртку. И повернулся ко мне с вызовом, голый по пояс, положив руки на пояс и поставив ноги на ширину плеч. Я оцепенела. Несколько прохожих оглянулись.
- Ты в своём уме? – прошептала я.
- Абсолютно, – сказал он спокойно. – А что мне делать? Ты не можешь меня вспомнить в куртке. Пожалуйста, вспоминай без куртки. Ещё что-нибудь снять?
- Ты сумасшедший! Оденься немедленно!
- Даже не подумаю, - сказал он. – Буду стоять, пока не вспомнишь.
- Пожалуйста… - в глазах у меня защипало. - Ты простудишься…
- Ты сейчас не о том думаешь. Думай о нас. Я не оденусь, пока не вспомнишь. За меня не бойся, я в ноябре купался.

Он поднял голову и принялся разглядывать небо. 
И вот тут-то я его вспомнила! Словно прыгнула в другой мир. Это же он! Это его упрямое, молчаливое и демонстративное разглядывание в небе каких-то ему одному интересных вещей. И ты хоть умри – он будет молчать и глазеть в небосвод. Это он!

Мне захотелось его стукнуть. Излупить. Майкой. Свитером.
- Если ты не оденешься - я тоже всё сниму! – пригрозила я.
- Давай! - сказал он с весёлой злостью. – Я буду только рад!
- Значит, не оденешься?
- И не подумаю!
- Ну и стой тут один!

Я сердито повернулась и пошла прочь.
Он моментально догнал меня и преградил путь.
- Никуда ты не пойдёшь!
Я шагнула в сторону, он тоже - мне наперерез.
- Пусти меня! – прищурилась я. - Я домой поеду!
- Никуда ты не поедешь! – он взял меня за плечи.
- Не тр-рогай!
Я оттолкнула его, но тепло его тела, его солнечной, всё ещё загорелой кожи уже хлынуло на меня. Внутри во мне что-то дрогнуло, но я стиснула зубы, вывернулась, упрямо добежала до скамейки и схватила сумку. Он нагнал меня, отнял сумку и убрал себе за спину.
- Отдай! - я кинулась на него, он легко откачнулся, поймал меня одной рукой и подтащил к себе. Я увидела прямо перед глазами родинку под ключицей… я её вспомнила…
- Подеремся? – предложил он, ухмыляясь. – Как тогда, в подъезде?
- Пусти меня! – я зажмурилась, чтобы не видеть родинку, и изо всех сил дёрнулась.
- А ты сильная, – сказал он с легким удивлением. - Как это я не заметил тогда…
- Ты!.. Ты!.. – задохнулась я.
- Ну, что я? Ну, скажи, кто я? Скотина, да?
- Да!!!
- Он весело засмеялся, подняв лицо вверх, белые зубы заблестели - и я опять его вспомнила. Солнце вспыхнуло во мне от этого смеха, море обдало меня брызгами, ветер подхватил подол моего синего сарафана, и я инстинктивно прижала его к ногам… Во мне запылал июль…

На нас уже не только оглядывались, вокруг начала собираться небольшая толпа.
- Я тебя сейчас прибью! – прошипела я, схватила со скамьи свитер, замахнулась и попала очень удачно по шее. Князь откровенно и с удовольствием захохотал.
- Ты ещё смеёшься! Ты ещё будешь смеяться!
Я остервенело замолотила свитером, не глядя, попадая то по голому телу, то по выставленной вперёд руке, то по выставленной щитом моей сумке. Князь пятился и ржал во всё горло, народу прибавилось.
- Ай, хлопчик, хоронись! – крикнула со стороны весёлая тётка, - Та вона штаны с тебя зараз поснимае…
- Красивая, правда? – быстро спрашивал князь у собравшихся, оперативно оглядываясь и не теряя меня из виду. – Правда? Глаза красивые, злые такие, да?
- Гарненька дивчинка, – подтверждали в толпе, смеясь.
- Девка огонь! Пропадёшь, парень…
- Убить меня хочет! - жаловался князь, покатываясь.

Я метнулась за его курткой, схватила её, лихорадочно оглянулась – князь стоял поодаль, готовый в любую секунду обратиться в бегство. Я бросилась к нему с ворохом одежды. Он засмеялся, развернулся и помчался вперёд, по набережной.

Толпа передо мной расступилась, словно занавес – и другой мир открылся впереди.
Мир, который я ещё не знала, но который уже не был чужим. И он был по-своему, по-незнакомому красив и силён, этот мир. И он так же, как море, жил своей отдельной прекрасной жизнью и чихал на наши проблемы...
И, словно по огромной сцене, в этом огромном, незнакомом, красивом мире весело бежал по бесконечной, красивой, с редкими прохожими набережной ладный загорелый парень с моей сумкой через голое плечо.
Секунду я стояла, как будто стараясь запомнить картинку, а потом кинулась вслед.

Мне было смешно и одновременно хотелось плакать…
И одновременно хотелось, чтобы он меня обнял. Захотелось почувствовать его тепло, услышать его смех рядом – без всего этого вдруг пусто стало в душе. А он бежал легко и весело, оглядываясь и пританцовывая и откровенно смеясь - этот мир принадлежал ему с детства, они были одним целым. Он звал меня за собой... К себе...

Наконец, он остановился, бросил сумку на очередную скамейку и пошёл ко мне, сначала умоляюще сложив руки, потом покорно их подняв, и, наконец, распахнув их мне навстречу...
Опля – и я влетела в его объятия, знакомые, уютные, тёплые…

- Ну… вспомнила? – он наклонился ко мне.
- Дурак! - я всхлипнула. – Что ж ты делаешь… Пять градусов на улице…
- Ну ведь плюс пять, а не минус… Мне тепло. Мне от тебя тепло…"

Вся глава туточки - https://author.today/reader/503975/4755214
Она там дальше ещё раз испугается - уже перед дверью. Но сейчас обоим уже будет проще. Она просто закроет глаза перед тем, как войти в его квартиру и... ну дальше читайте, что будет ))

А сегодня будет глава совсем про интим ))
Когда-то в институте у Ромена Роллана - по-моему в "Жан-Кристофе" - я прочла, как влюблённая пара неделю не выходила из спальни. Помнится, это произвело впечатление, но я была недовольна отсутствием подробностей. Что-то ведь они делали помимо. Ну, ели ведь, пили, ходили в туалет, конце концов. Что-то произносили, лепетали что-то. Вот что? Великий писатель почему-то умолчал. Ваще непорядок. Хорошо, мне Ромен Роллан не достался на экзамене, я бы высказала претензии ))

Короче, вот в этом месте своего романа я поработала за Ромена Роллана )) Прописала всё возможное - что могло быть у влюбённой пары там: как они там ели-пили и что лепетали, пока неделю... нет, не неделю. У меня бы сюжет встал. Ну, дня три точно они провели в забытьи ))

В общем, сегодня вечером выложу, приходите читать - потом скажете, насколько правдоподобно.
В этой части у меня вообще будет много интимностей и психологических тонкостей - потому что рассказчик женщина, но и при этом интриг будет в разы больше - и приключений, и драмов ))