Как духи развлекаются. Внимание - присутствует 18+

Присоединяюсь к флешмобу от Bangbang.

Мистики у меня в рассказах хватает, а вот призраков оказалось маловато. Зато есть цукомогами. Это таки вещи, в которые создатели выложили часть своей души и которым удалось пережить сто лет. Ещё есть ёкаи которые любят проказничать не только на 31 октября, но и когда попадется хороший человек. А главный герой рассказа Итадзура человек достойный подходящей шутки

- Гость уходит, надобно проводить!

 И вновь залилась смехом, прикрывая рукавом несуществующий рот.

 Как только голос Касуми прокатился по дому, а эхо её хлопков скрылось в коридоре, послышался шорох перегородок и звук быстрых шагов.

 Миура заметил, как из коридора показались два плетеных шлепанца. Обувь двигалась сама по себе, подпрыгивая в воздух и шлепаясь обратно на татами. Почему-то в этот момент Эйта подивился вопиющей наглости обуви. Шлепанцам приличествовало оставаться на пороге дома, а не топтать чистый пол.

 За шлепанцами маячила черная дымчатая фигура. Мужчина опять почувствовал запах гари, как тогда, в комнате рокурокуби. А вот и она, легка на помине! Длинная шея протянулась, наверное, через весь коридор – от самой её комнаты.

 Миура уже поднялся на ноги. Он собирался задать ёкаям взбучку. Главное преодолеть это гаденькое чувство в коленях.

 Шлепанцы, ловко уворачиваясь от рук Эйты, забежали тому за спину. Послышался сочный шлепок. Голый зад словно огнем обожгло. Второй Бакэ-дзори явно целил промеж ног Эйты. Мужчине повезло – обидный первый шлепок заставил его дернуться, и второй шлепанец ударил по внутренней стороне бедра.

 Дымная фигура приобрела очертания черного монаха. Изо рта ёкая показался длиннющий язык. До Эйты донесся тошнотворный гнилостный запах. Черный монах подвинул, продолжавшую смеяться, Касуми в сторону. Он торопился вместе с Бакэ-дзори приложить человека.

 Эйта, размахивая руками, отбивался от шлепанцев. Наконец ему удалось схватить один. Второй он откинул в сторону. Вредный цукомогами с ворчанием хлопнулся о перегородку.

 Шлепанец в руках мужчины яростно извивался, норовя выскользнуть, или цапнуть за палец. Выбившиеся из плетения соломинки кололи ладонь.

 Эйта крутанулся раз, другой. Он, скорее, следовал движениям вырывающегося шлепанца, чем пытался сделать что-то с противным цукомогами.

 Со стороны коридора летел обидный женский смех. К нему добавлялись ехидные комментарии. Мол, будь гость посмелее, глядишь, на что и сгодился бы. Ага, подумал Эйта, на ужин.

 Мужчину обдала волна зловония. Словно он ткнулся лицом в помойную яму. Одновременно с этим, Бакэ-дзори особенно сильно дернулся. Эйта мотнул руками и, сам того не ожидая, засунул шлепанец прямо в рот черного монаха. Тот уже был рядом с Миурой. Вонючий язык ёкая тянулся к лицу мужчины.

 Раздались возмущенный вскрик и недовольное мычание.

 Эйта ухмыльнулся. Видать обоим ёкаям не понравилось. Ещё бы! Пожевать ношенный шлепанец, возрастом более ста лет! Ну и оказаться засунутым в вонючую пасть, обслюнявленным языком, да пожеванным. Брр! Даже на секунду стало жалко соломенного цукомогами.

https://author.today/work/276648