Хэлувин и другие праздники

Деспераференс стоял возле магазина электроники. Это был большой, специализированный мол. Сегодня Авартемптус устраивал здесь своё очередное мероприятие. Он усердно выполнял план по душам. Многого не требовалось, он просто организовал огромные скидки на игровые консоли, плазмы, айфоны и прочую технику. Здесь и сегодня это всё можно было купить за ничтожно малые деньги. Поэтому ещё до открытия здесь собралась толпа. Люди толкались и ругались за право заходить первым. Но это была так, затравочка. Вот когда двери откроются, начнутся драки и скандалы, и совсем уж скотское поведение. Авартемптус обожал отбирать души, доводя их до крайней степени падения, алчностью. Это помогало вытащить на свет злобу и ненависть. Дальше можно было собирать души просто, будто в корзинку. 

– Сколько планируешь сегодня собрать? – Спросил Деспераференс. Он сам предпочитал тонкую психологическую игру и сложные комбинации. Но перенять опыт никогда не вредно. 

– Много, очень много. Посмотри на этих, когда-то они были достойными людьми. А сейчас они встанут на четвереньки перед брендовым идолом и будут кусать друг друга. 

К ним приблизился Дефенсис. 

– Будешь делать ход? Или снова всухую? – Спросил Авартемптус. Открытие через полчаса, просто сдавайся. Дефенсис исчез. – За угол поплакать отошёл наверно. – Проговорил Авартемптус. 

Но Дефенсис не сбежал. Через минуту демоны увидели, как он ведёт мимо магазина парня с гитарой и дворнягой на поводке. 

– Зря привёл. – Заметил Авартемптус. – У этого денег нет. Но Дефенсис не слушал его и не отвечал. Он остановил музыканта напротив дверей мола и шепнул ему что-то на ухо. Парень остановился, настроил гитару и начал петь. 

Когда на сердце тяжесть
И холодно в груди,
К ступеням Эрмитажа
Ты в сумерки приди,
Где без питья и хлеба,
Забытые в веках,
Атланты держат небо
На каменных руках.

Люди, ждавшие открытия магазина начали оглядываться на парня и слушать такие знакомые слова песни. Одна бабушка, ребёнок войны, вышла из очереди. Она пришла сюда, чтобы порадовать внука игровой консолью, которую он так хотел. Но, теперь ей казалось, что она напрасно пришла сюда. За ней очередь покинул инженер пятидесяти лет, который пришёл сюда за огромной плазмой на всю стену, по цене мешка картошки. 

Держать его, махину —
Не мед со стороны.
Напряжены их спины,
Колени сведены.
Их тяжкая работа
Важней иных работ:
Из них ослабни кто-то —
И небо упадёт.

Те покупатели, что были моложе смотрели на них как на психов. Но вот девочка четырнадцати лет, мечтавшая о новом айфоне, тоже покинула очередь подошла, чтобы погладить собаку. У собаки были добрые глаза и мягкая шерсть. Когда девочка чесала её за ушами, собака улыбалась и облизывала её руки. На ошейнике была бирка. На ней говорилось, что эта собака взята из приюта для больных и искалеченных собак. Девочка достала из кармана маркер и переписала на запястье телефонный номер этого приюта. А женщина, которая пришла за камерой, чтобы вести блог и учить других женщин «любить себя» стала снимать парня на свой дешёвый китайский смартфон. Ей в голову пришла идея для блога получше. 

Во тьме заплачут вдовы,
Повыгорят поля,
И встанет гриб лиловый,
И кончится Земля.
А небо год от года
Все давит тяжелей,
Дрожит оно от гуда
Ракетных кораблей.

Инженер вспоминал, как он в детстве мечтал стать механиком на космическом корабле и поэтому пошёл в инженеры. А бабушка вытащила кошелёк с деньгами, приготовленными на консоль,  и молча засунула его в правый, нагрудный карман, на джинсовой куртки музыканта. Люди стали покидать очередь и подходить к парню, чтобы не пропустить ни одного слова из этой песни. 

Стоят они, ребята,
Точеные тела, —
Поставлены когда-то,
А смена не пришла.
Их свет дневной не радует,
Им ночью не до сна.
Их красоту снарядами
Уродует война.

Бабушка вытирала слёзы с глаз платочком, вспоминая, такое трудное детство и такую счастливую свою жизнь. Вспоминала, что она выбирала мужа не за размер зарплаты, а за доброту и юмор. Вспоминала Зарницу и пионерлагерь. Вспоминала студенческие годы и свою свадьбу. Такую скромную, но такую душевную. Инженер вспоминал, что в дальнем и пыльном ящике письменного стола лежат чертежи его изобретений, у которых есть потенциал, но про которые он забыл. Забыл потому что в мире столько всего, что его выдумки никому не нужны. И ещё он вспомнил объявления разных новых заводов, куда требовались конструкторы. А молодые люди просто слушали песню, и думали. О чём-то думали, но уж точно не о дешёвой технике. 

Стоят они, навеки
Уперши лбы в беду,
Не боги — человеки,
Привычные к труду.
И жить еще надежде
До той поры, пока
Атланты небо держат
На каменных руках.

Авартемптус посмотрела со злостью, на того, кто всё это устроил. Его планам сегодня не суждено было сбыться. Стадо превратилось в людей. Они выходили из очереди и оставляли деньги на асфальте, перед музыкантом, придавливая их обломком кирпича. Авартемптус процедил сквозь клыки. – Урод. И провалился под землю. Но Ангел его не слушал. Он держал руку на плече парня и пел. 

Стоят они, навеки
Уперши лбы в беду,
Не боги — человеки,
Привычные к труду.
И жить еще надежде
До той поры, пока
Атланты небо держат
На каменных руках.

Люди из очереди дослушивали последний куплет и расходились. Они шли в разные стороны, но каждый из них шёл в правильную. Они сделают сегодня добрые дела. Они навестят старушку мать, соберут пивные банки вокруг подъезда, покормят бездомную кошку и много чего ещё. Инженер сдует пыль с чертежй и позвонит на новый, недавно открытый завод Роскосмоса. Бабушка подарит внуку книгу Незнайка на луне. И вообще случится много хорошего. И тучи расползлись, и солнце ярко светило. 

– Твой хиппи потратит всё, что ему надавали на наркоту и сторчится. – Сказал Деспераференс. 

– Нет, он их раздаст, ответил Дефенсис. И долго ещё пел в этот день для прохожих вместе с неизвестным музыкантом с собакой.