А там, во тьме, за стеной... субботний отрывок!

В честь минувшего праздника снова присоединяюсь к субботнему литмобу  Марики Вайд с отрывком из  "Магнолии в твоём саду":

Город спал — ни огонька в окнах, ни дымка над трубами. Пургой мелась по улицам мелкая нежить, ища лазейки внутрь безмолвных человеческих обиталищ, на крыши выползали домовые духи — понежиться под луной и перекинуться словечком. Где-то лениво гавкнула собака, ей ответила другая, и опять всё смолкло. Царство сна так похоже на царство смерти.

Вот он, знакомый дом, цел и невредим — даже не верится.

Все крыши в округе пусты. Странно. Грум никогда не любил торчать на виду, но Грязная Лиззи частенько проводила ночи под звёздами. И Ухарь с Жильбертой были не прочь взглянуть на Ламайю с высоты печной трубы.

Дворы и проулки поблизости тоже как будто вымерли: ни призрака, ни потерянной души, даже вездесущие шмыги обходили дом Томаса стороной. Сама ткань мира напоминала истлевшую паутину. Тронь, и рассыплется в прах...

Знакомый особнячок стоял чернее самой ночи. Будто весь, от высокого цоколя, облицованного ракушечником, до черепичной крыши с двумя трубами, соткан из ледяной тьмы, что лежит за последней завесой. Я чуяла это всякий раз, как пыталась выйти через него в зримый мир, — холод, мглу, твёрдую, как гранит… Чуяла, но не понимала. Кому под силу так замуровать дом, что даже тайный портал, созданный Томасом лично для меня, оказался непроходим? И до тайника не добраться. Мои денежки, многолетний запас — а словно в чужом сейфе под магическим запором!

Первая мысль была о Гримории. Но Томас не позволил бы твари забрать столько власти…

Я собиралась прийти завтра поутру, не привлекая внимания, прогуляться туда-сюда, поглазеть, послушать. Постучать в дверь, а если не отопрут, расспросить соседей: «Вы не скажете, отчего закрыта книжная лавка? Хозяин обещал мне кастрельское издание «Географии» Тамуана. Хотела купить дяде на день рождения. Он обожает такие вещи!»

Я ещё раз облетела вокруг дома. Занавеси на окнах задёрнуты — Томас не любил, когда за ним подглядывали. Ставни открыты. Значит, из города он не уезжал. Если бы старика схватили душееды, везде стояли бы зловещие печати — круг в треугольнике под надзором Ока…

Эгей! Кто-то крался по-за домами на той стороне улицы. Не к Томасу. Дальше. Но крался сторожко, как дикий зверь на охоте или как вор за добычей. Пугнуть, что ли?

Взвилась над крышами домов и нырнула в закоулок, откуда мгновение назад слышался шорох.

Никого.

А потом раздался вскрик — короткий, придушенный, полный такого ужаса, что будь я живой, волосы у меня на затылке встали бы дыбом.

Окно наверху было приотворено, но я прорвалась в дом напрямую — сквозь стену и слабые всполохи оберегов…

А что там за страсти и ужасти, можно узнать тут.