Между реальностью и иллюзией

Пришла идея для флешмоба. Бывают моменты, когда герой уже не уверен, где кончается реальность и начинается наваждение. Предлагаю показать сцены из ваших книг, где герой находится на грани иллюзии, бреда, галлюцинаций и т.д. Сомневается в собственных чувствах или рассудке. 

Например, ваша героиня видит призраков, которых больше никто не замечает? Или магия стирает грань между сном и явью, и герой уже не понимает, что происходит на самом деле. Или пусть даже начинает подозревать, что некоторые вещи, всего лишь плод его воображения. А может герой видит образы прошлого и не знает, воспоминания это или выдумка?

Буду первым. В принципе, в книге "Восьмой" много чертовщины, но почему бы и не быть там еще и спутанному сознанию и глюкам.

Я смотрел на самого себя со стороны. Тело скрючилось за грузовым стеллажом, где валялись пустые баллоны для фильтрации кислорода и аварийные термочехлы, наскоро сброшенные в кучу после разгрузки. Узкое пространство, пропахшее железом, реагентами и пластиком. Далеко от основного прохода, почти в тени — сюда редко кто заглядывает. Красная вспышка от аварийной лампы раз в несколько секунд выхватывала мои ноги, край ботинка, чуть подернутый пылью пол, слипшуюся на липком масле. Все остальное пряталось за тенью контейнеров.

В следующий момент я оказался рядом… с собой, лежащим за контейнерами. Глаза моего тела были распахнуты. Зрачки не двигались. На лице застыла странная гримаса: рот приоткрыт, челюсть смещена, губы натянуты. Я выглядел как сломанная кукла, забытая среди хлама. Веки не сомкнулись, ни разу не вздрогнули. Только слабая дрожь в уголках губ и редкое, едва невидимое движение груди выдавало признаки жизни. Дыхание не вырывалось из груди. Пыль летала вокруг лица, клубилась, искрилась под огнем лампы. Я наблюдал за всем со стороны, не чувствуя ни тела, ни времени.

Сознание то уносилось, то возвращалось. Все происходило без моего участия. Я не управлял ничем. Только смотрел. 

В отражении — мое лицо, до странного знакомое, до жути цельное. Никаких шрамов, ни следа крови, ни одного дефекта. Только чуть побледневшая кожа, усталость под глазами, грязная щетина на подбородке, комбинезон, испачканный в масле и пыли. Все привычно. Все мое. И только выражение чужое: отражение улыбалось. Эта улыбка была лишней, скользкой, наигранной. Я стоял с каменным лицом, не двигаясь, а отражение уже начинало жить своей жизнью. Пальцы задрожали. Отражение двинулось в ответ — с запозданием на миг, едва уловимым, но реальным. Я почувствовал, как между нами разрастается что-то липкое, невидимое, что не давало доверять происходящему. Оно не повторяло меня. Оно копировало с ошибкой, будто училось на ходу.