Флешмоб: Между реальностью и иллюзией

Клим Руднев предложил оригинальный флешмоб:

Бывают моменты, когда герой уже не уверен, где кончается реальность и начинается наваждение. Предлагаю показать сцены из ваших книг, где герой находится на грани иллюзии, бреда, галлюцинаций и т.д. Сомневается в собственных чувствах или рассудке.

Я пройти мимо не смогла: я люблю такие состояния, мне нравится пробовать их описать и написать. Всё мое Молчание как раз об этом - о состоянии между, о невозможности понять, где реальность переходит в фантазии о ней - и непереносимости того, как реальность врывается в уютно обустроенный бред. 

Сегодня их завтрак шел особенно медленно. София не понимала, от чего так, но Виктор подолгу не глотал пищу, удерживая ее во рту. Капризы? Или ему было плохо? А может быть, он просто тоже скучал один. Его взгляд был устремлён сквозь нее. Чтобы не скучать, она рассказывала ему свои сны и ночные мысли.

Сны ей сегодня снились странные. Особенно один, про рыбу. Наверное, его навеяло шумом океана за окном. София вслушивалась в него, засыпая. Рыба была большой. Метр, наверное, может, даже полтора в длину. Она парила в воздухе, словно тот стал бульоном, и смотрела на нее большими белесыми глазами. Рыба явно была сваренной — и это особенно тревожило женщину.

— Понимаешь, эти огромные белые глаза... Она была вареной! Вареные рыбы не плавают. Не разговаривают! А эта... — София поднесла очередную ложку к губам Виктора, — эта говорила! Она объясняла мне что-то, медленно так. Упорно. А как сваренная рыба может говорить? Не может! Не может, понимаешь?

Виктор чуть повернул голову и вдруг ясно, твердо произнес:

— Понимаю.

Ложка выпала из пальцев Софии. Скользнула по простыням, оставляя прозрачный след, и наконец скатилась на пол. По комнате разнёсся режущий тишину звон.

София вздрогнула и открыла глаза, хватая ртом воздух. Оказалось, она уснула сидя, пока Виктор молча смотрел на нее — или сквозь нее. Она сощурилась, склонилась к его лицу, вглядываясь в его глаза, на дне которых плескалась насмешка. Мучительно морщась от попыток понять, где начался ее сон, она прошептала:

— Что ты сказал?.. Ты же сказал? Ты сказал, что всё понимаешь...

Лицо не изменилось. Медленно выпрямившись, София вытерла взмокший лоб. Ей стало тошно. До конца дня она больше с ним не разговаривала.