На грани помешательства

Я тоже хочу присоединиться к флешмобу от Клима Руднева.

Суть его -- показать персонажа в момент, когда он

находится на грани иллюзии, бреда, галлюцинаций и т.д. Сомневается в собственных чувствах или рассудке.

У меня таких два и оба из одного романа. Поэтому покажу лишь Агату -- главную героиню одной из сюжетных линий:

Некоторое время она наслаждалась внутренним покоем и любовалась  воссозданными памятью созвездиями, как вдруг сильное головокружение  разрушило образы. Чтобы удержать равновесие, Агата раскинула руки и  открыла глаза.

Яркий свет больно резанул. От неожиданности она  зажмурилась и тут же поймала себя на мысли, что это странно. Причём  странным показалось не то, что ночью, в комнате, озаряемой лишь пламенем  свечи, она увидела ослепительный свет, а то, что он причинил боль. В  недоумении Агата вновь открыла глаза, но уже осторожно, прикрыв их  рукой.

Осмотрелась и не сразу поняла, где она.

«Господи, я же на корабле!»

«Не  просто на корабле, а на «Победоносце!», — мысль прилетела из ниоткуда,  словно кто-то у неё в голове удивился тому, что можно не знать такие  очевидные вещи.

Незамедлительно Агата узнала и то, что  «Победоносец» — это боевой парусный корабль. Флагманский. Задуматься,  что это значит — не успела. Ответ пришёл сам собой: «Корабль, на котором  находятся командующий флотом».

«Это не сон! Слишком много чётких  деталей и мысли ясные. Галлюцинация?», — Агата опустила руки и ощутила  под пальцами ковёр. Почти сразу пришло осознание, что она одновременно  сидит дома на полу и…

…стоит, балансируя, на палубе.

«Итак,  моё тело на прежнем месте, руки двигаются, мыслить могу. А вот сознание  преподнесло сюрприз», — Агата сделала глубокий вдох и мотнула головой.  От резкого движения заколка раскрылась и отлетев, звякнула о паркет.  Волосы мягко коснулись лица и упали на плечи. Накативший испуг  рассеялся, уступив место профессионализму.

Агата стала  анализировать свои ощущения. Они были двоякими и очень удивительными:  лёгкая тревога смешалась с уверенностью, что всё хорошо. Агате стало  комфортно, она расслабилась и принялась осматриваться «в другом мире».

Всё  пространство впереди занимал надутый ветром голубой парус, под ногами —  некрашеная дощатая палуба, а над высоким деревянным бортом…  «фальшбортом» — вдруг поправилась мысль… простиралась безбрежная  необыкновенно синяя вода, у далёкой линии горизонта слившаяся с  ярко-голубым небом. Едва мелькнул вопрос: «море это или океан?», сразу  появился уверенный ответ: «это Карибское море». И тут же порыв ветра  толкнул в спину, заскрипели мачты, глубокий вдох наполнил рот солёным  привкусом, а в нос ударил запах йода...

Чтобы понять, что она  находится не просто в чужом мире, но и в чужом теле, Агате понадобилось  несколько мгновений, а может быть, и минут. Она разглядывала себя с  интересом и удивлением, хотя в то же время всё ей было знакомо и  привычно: мягкие, очень высокие облегающие белые сапоги с манжетами,  короткие тёмно-синие штаны и такого же цвета атласный камзол,  подпоясанный широким жёлтым шарфом. Из рукавов выглядывали пышные  кружевные манжеты белой шёлковой рубашки и красивые, но явно мужские  руки. С левого бока сначала нащупала, а потом увидела длинные ножны с  саблей, и тут же поняла, что на другом боку за пояс засунуты короткие — с  дагой. «Что ещё за …», — додумать не успела, вопрос вытеснило  удивление: «Интересно, откуда я знаю, что дага — это на испанском  кинжал?». Но самым впечатляющим оказалось то, что Агата не только знала,  что такое абордажная сабля и дага, но и не сомневалась, что умеет ими  пользоваться!

— Ми альмиранте! — раздался хриплый мужской голос.

Агата  слышала его впервые, но в то же время он, почему-то, был таким  знакомым, словно принадлежал близкому человеку. Да и язык лишь на долю  секунды показался чужим. Из глубин сознания мгновенно выплыло, что это  испанский и, хотя Агата его никогда не учила, речь сразу же стала  понятной, даже родной. А ещё она почему-то знала, что говорившего зовут  Энрике, что он — её давний друг и обращается к ней уважительно: «мой  адмирал».

Агата повернулась на голос. В поле зрения попал  небольшой шкафчик с приборами… «нактоуз» — тут же поправилась мысль.  Рядом с нактоузом стоял Энрике — коренастый невысокий мужчина лет  пятидесяти, одетый так же, как и она, лишь вместо сапог на нём были  чёрные туфли, украшенные пряжками. Седина посеребрила его виски и вплела  серебряные нити в жгуче-чёрные пышные усы и аккуратно подстриженную  бороду, обрамлявшую загорелое широкоскулое лицо. Взгляды встретились, и  Энрике, блеснув из-под косматых бровей карими глазами, бодро прокричал  низким хриплым голосом:

— Ветер крепчает! Похоже, у Сахарного островка мы будем ещё засветло!

«Итак,  я — моряк!», — тут же внутренний голос с гордостью пояснил, что не  просто моряк, а владелец собственного флота — армады, а к тому же —  уважаемый торговец и не только в Белисе[2], но и во всей Тиерра Фирме[3].

«Это  просто сон...», — Агата сильно зажмурилась, желая проснуться, но вместо  этого вдруг увидела промелькнувшие, как в калейдоскопе, картинки чужих  воспоминаний.

«Неужели шизофрения?», — от такого предположения во  рту пересохло. Кровь прихлынула к лицу, в висках запульсировало. В  сознание стал вползать страх.

Агата сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Это помогло успокоиться, и она принялась анализировать ситуацию.

Её мысли, как и мысли мужчины, в теле которого она оказалась, были логичны и ясны, и… у каждого свои.

А дальше тут -- "Книга I Повелитель моря Часть 1"